Я тут же начал ее провоцировать. Мне казалось, что еще пара слов и женщина грохнется в обморок, потом тащи ее тушку до комнаты… Хотя нет, я бы ее здесь и оставил, а то еще грыжу заработаю.

Но Пампушка удивила меня, она решилась влепить мне пощечину.

Я перехватил ее руку и крепко сжал. Как, впрочем, и вторую руку. И для закрепления эффекта просунул колено между ее ног, чтобы не лягалась.

— Вот так и смею, Катька.

Поднял ее руки над головой. Алкоголь, коварный гаденыш, окончательно затуманил мне мозг.

— Пустите меня, — стараясь сдержать дрожь в голосе, потребовала Катя.

Я лишь покачал головой.

— Да что Вы творите? Немедленно пустите меня! Животное! Рогатый! Бабник!

Женщина начала вырываться, я видел, что ей стало страшно, а в ответ лишь ухмыльнулся краешком губ. Странно, обычно с женщинами все с точностью до наоборот в моей компании.

— Какие комплименты. Не упрекай меня, Пампушечка, за то, что я — бабник! — придвинув свое лицо вплотную, прошептал я, глядя ей в глаза.

Женщина дышала часто и тяжело, с каждым ее вдохом, я чувствовал прикосновение ее груди ко мне. По телу прошла дрожь. Придвинул лицо еще ближе, между нами оставалось только пара миллиметров. Чувствовал ее дыхание на своем лице, а бешеный стук ее сердца отдавался вибрацией мне в грудь.

— Если бы я был однолюб, то до тебя бы очередь не дошла, Катерина, — серьезно сказал я.

— Вы отвратительны! — с отвращением сказала женщина.

Заиграл мой телефон, приехало такси. Я чмокнул женщину в губы.

— Но иногда я бываю охренительно клевым, — подмигнул ей, — присмотри за моими мелкими, Катя, пока меня не будет.

Странное чувство, я доверяю этой женщине. А я ведь ее даже не знаю…

Сел в такси и поехал на квартиру к Косте.

* * *

Почти неделя вне дома слилась у меня в голове, как одно сплошное пятно. Я помню вечеринки, реки алкоголя и девушек на любой вкус. Неделя забытья. Как же это круто. На днях звонили Даня и Егор, спрашивали, когда вернется их папа. Сказал им, что присматриваю за квартирой дяди Кости, потому что он попросил. Что было правдой, по факту. Сыновей я не обманываю.

Помню, мы сидели, пили и заедали все это счастье пиццей, как пришла Валентина Михайловна. Она, вроде как, личный секретарь Кости, но я ее боюсь. Страшная она женщина, беспощадная даже.

— Мне позвонил управляющий и сказал приехать утихомирить жильцов.

Сказала она, собирая мусор с пола. А я так и остался сидеть на диване, даже не делал никаких попыток помочь ей. Мне просто было лень.

— Костя не говорил, что ты будешь тут.

— Валентина Михайловна, давайте не будем, а? Зарецкий с женой и детьми улетел отдыхать, а я по доброте душевной присматриваю за квартирой. Вон сколько случаев взломов и краж было. Новости что ли не смотрите?

Женщина молча стояла и смотрела на меня, и было странное чувство, что она действительно видит меня, все мои мысли и страхи. Я поежился под ее взглядом.

— Возьми себя в руки, Филатов. У тебя двое детей.

Я не собирался слушать нотации от Валентины Михайловны, махнув на нее рукой, сменил место дислокации, и перебрался в спальню. Как только моя голова коснулась подушки, я вырубился.

Не знаю почему, но мне снился Зарецкий. Неужели я настолько по нему соскучился? Лучше бы приснилась Милена. Зазвонил будильник, и я со стоном понял, что уже наступил понедельник и пора на работу, возвращаться к взрослой жизни. Сел в кровати, начал собираться. Сегодня встреча с крупным клиентом.

Приняв самый холодный и бодрящий душ в мире, открыл шкаф и позаимствовал у Кости костюм, благо он держит здесь парочку. И вскоре поехал на работу. Написал Ане, чтобы готовила аспирин.