За отодвинувшейся стеной была небольшая комната. В центре стоял овальный стол. Резной, под старину. Да, и вообще, все тут, по сравнению с состоянием снаружи, было очень даже ничего! Ну, не так, как в ванных комнатах у новых русских, но все же прилично.

Стол – белый, видимо мраморный, стены также из какого–то благородного камня. Правда, ни фресок, ни картин не было, просто гладкие стены. Сверху что–то светилось, освещая комнату мягким ровным светом. Вокруг стола стояло, раз, два, три… – двенадцать кресел, то ли из камня, то ли из пластика – не разберёшь. Напротив каждого кресла – каменный шар зелёного цвета. Как–то сразу вспомнился малахит. Очень стильно – зеленые шары на белой столешнице!

Обойдя вокруг стола, увидел, что шары разных размеров, самый большой – во главе стола. Около дальней стены, чтоб я пропал, был настоящий фонтанчик с водой. Ура, ура, ура! Я сразу же ринулся к вожделенной влаге. Жажда, отступившая под напором новых впечатлений, навалилась с новой силой. Подбежал, стал жадно черпать руками воду и пить. И только после пары десятков глотков, в голове бомбой взорвалась мысль, а вдруг вода отравленная?! Да, что же это такое, ну никак не избавлюсь от расслабленности, присущей нашему миру. Прислушавшись к себе, понял, что, кроме как желания ещё попить, других позывов нет. Ну и отлично! Будем считать, что повезло. Да и зачем травить воду в фонтане?

Напившись, подошел к столу и уселся в кресло. Как–то само собой получилось, что оно оказалось по центру стола, где обычно сидит хозяин. Тут же я обнаружил, что сиденье теплое. Приятно так теплое. Нет–нет, не как в трамвае зимой, когда после пяти минут сиденья из ушей пар начинает валить. Дотронулся до шара, он был удивительно гладкий на ощупь, и тоже теплый. С удивлением прислонил ладони к шару с двух сторон. Ничего не произошло. Я даже немного огорчился – думал, произойдет чудо. Нет, ошибся! Так и сидел, поглаживая теплую поверхность шара.

А потом, раз! – и очертания комнаты поплыли. Да и руку заклинило – не могу оторвать от поверхности. В ладони вонзились миллионы иголочек. Накатила тошнота. Потом все закончилось, и руку отпустило. Я откинулся на спинку.

– Придурок! Ну, какого хрена тебе ещё надо, что ты лезешь–то? Всё! Надо сваливать, пока ещё куда–нибудь не влез, – ругал я себя, пытаясь слезть с кресла. Тело было вялым и непослушным.

«Сануред шамула грюта фесит» – прозвучало в голове на неизвестном языке. Это что плеер такой, и сейчас музыку буду крутить? Никогда особо не интересовался иностранной эстрадой, и сейчас перебьюсь.

«Сканирование каналов выполнено на тридцать процентов, анализ структурных матриц выполнен на пятнадцать процентов. Прекращение процесса не рекомендуется. Тизакул римпу трукз киру правило тур," – опять раздалось у меня в голове. Я все же смог встать с кресла и завертел головой, пытаясь найти источник звука.

– Это всамделе, или моя крыша уехала? – прошептал я.

«Друге объекто не обнаруженыйе, триказуло разрушузикоо на восемделяко процезолов," – пронеслось в голове. Сказать, что я обалдел, не сказать ничего. Просто охренел!

«Это со мной, что ли, общаются, или я сам с собой разговариваю, уже и мысленно? Вроде бы, ещё рано, один я всего несколько часов».

«Сканирование завершено на семьдесят пять процентов, разговорная матрица сопоставляется с имеющимися аналогами».

Похоже, какой–то продвинутый компьютер решил со мной пообщаться. Вот только откуда он тут? Может, это военный объект, а я тут приперся и хозяйничаю. Прибьют ни за что, и фамилию не спросят!