Латиф… Тот самый дракон, что ставил защиту на камеру и, по словам паучихи, был тайно влюблён в Солу.

– Можешь голос сорвать, никто тебя не услышит и не поможет, тварь! – зло процедил маг. – Скоро камеру наполнит вода и ты захлебнёшься. Умрёшь в муках, как того и заслуживаешь! Не позволю владыке даровать тебе лёгкую смерть!

Ругательства комом застряли в горле, разбившись о короткий щелчок замка. Латиф наглухо закрыл смотровое окошко на дверях, лишая меня последнего шанса на спасение. Или…

Шальная мысль пришла внезапно, ворвавшись в камеру вместе с очередной ледяной волной. Сойран говорила, что мой источник магии в голосе, а его не сковать цепями! Рискну! Даже если ничего не получится, хоть умру с музыкой. В конце-то концов, сирена я или кто?

– Ты не сирена…

– Тихо! – рявкнула, сама поразившись внезапно вспыхнувшей ярости. – Не можешь помочь, хоть не мешай!

Злость на духа придала сил. Осточертели её недомолвки! На что рассчитывал Латиф и как собирался оправдать самосуд, я не понимала, но могла объяснить его мотивы аффектом и желанием отомстить за Солу. Зато реакция Хозяина океана не вписывалась ни в какие рамки.

Какое отношение он имел к истинной паре Вольгарда и почему впал в бешенство из-за самозванки? По словам Сойран, он обещал прикрыть меня перед Тайрой, и если это так, почему сейчас не отвечает на зов?

– Он и на твой не ответит! – вспылила паучиха.

Она по-прежнему слышала каждую мою мысль и сейчас это сыграло против неё.

– То есть ты знаешь, ПОЧЕМУ он в бешенстве? – сощурилась, уперев руки в бока. – Полагаю, даже имеешь к этому непосредственное отношение?

Последнее было случайной догадкой, но дух отшатнулся как от удара. Я попала в цель!

– Он не убьёт тебя, это не в его правилах, – затараторил дух, – но хочет меня проучить, вот и пугает, только…

Так, всё! С меня хватит!

– Как связаться с Хозяином?

– Повторяю, он тебе не ответит…

– Я – обречённая душа? – просипела, зло покосившись на растерянную Сойран. – Обречённая! Для перемещения в этот мир ты меня утопила? Утопила!

– Но…

– По вашим законам я имею полное право требовать встречи с Хозяином океана! – сбросив плед, несколько раз взмахнула руками, пытаясь раздышаться.

Невнятный бубнёж духа я уже не слушала, как и оправдания. Плевать, что она замышляла изначально. Затея с треском провалилась, и у меня оставались считаные минуты, чтобы испробовать другие варианты.

Умирать дважды за вечер я не собиралась. Это слишком, даже с моей удачей!

«Ужасной мести жаждет моё сердце!

Я беспощадна!

Я беспощадна… Жажду мести я!..»

Ария царицы ночи набатом гремела в ушах, подталкивая то ли к краю пропасти, то ли к спасению. Я понятия не имела, во что выльется эта затея, но противиться внезапному порыву не получалось, да и не хотелось. Фантомная музыка оглушала, укачивая на своих волнах. Как же давно я не пела…

Стоило закрыть глаза, и утопающая в ледяной воде кровать превратилась в сцену, а грубые каменные стены сменил зачарованный лес декораций. «Волшебная флейта» была моей страстью, а ария царицы – самой значимой и любимой ролью. Невероятно сложная и одновременно чарующая, она удивительно тонко описывала моё нынешнее положение и состояние.

Злодейка… чудовище… обречённая…

Первые аккорды прозвучали будто наяву, сметая холод и страх своими грозовыми переливами. И в груди словно взорвался фейерверк. Я пела, пела и пела… растворяясь в звонких колоратурах, вкладывая в арию всю душу и боль. Поднималась до небес на верхних нотах и падала в пропасть, ненадолго уступая фантомной музыке. Казалось, даже волны отвечают мне, а гроза за окном вторит пению фаготов, гобоев и валторн.