– Наш педагогический коллектив потрудился на славу. Девочки-выпускницы – наша гордость и надежда. Может быть, именно наши красавицы получат мировую славу и известность, – сказал директор перед конкурсом.

Конечно же, все надежды возлагались на Лену.

Она выросла настоящей красавицей, с великолепной фигурой и копной светлых шикарных волос. Казалось, что невидимый художник не пожалел ярких красок, чтобы воплотить в жизнь идеал девичьей красоты.

Тонкая и правильная линия бровей подчеркивала яркую красоту прозрачных, как будто бы светящихся изнутри, голубых глаз, красиво затененных мягкими и длинными, пушистыми ресницами. Пухлые губы выделялись на мраморном лице с классически правильными чертами.

Прекрасная Елена как будто сошла с полотна великого иконописца, чтобы радовать людей своей красотой и совершенством. Когда Лена улыбалась, на ее щеках появлялись очаровательные ямочки, заставляя окружающих улыбаться вместе с ней.

Она без всякого труда завоевала главный приз и почетное звание. Победа в конкурсе была заслуженной, никто не смог бы превзойти ее красотой и статью.

Когда на Лену надели ленту с надписью «Королева красоты», она торжествующе посмотрела на зрителей с высоты сцены своим призывным взглядом, а потом улыбнулась своей фирменной чарующей улыбкой. Зал взорвался овациями.

Марину к конкурсу не допустили – она не вышла ни лицом, ни фигурой.

Организаторы не предложили ей даже поучаствовать, а Лена ехидно сказала:

– Ты когда-нибудь видела королеву красоты в очках? И я не видела! И никто не видел!

Ленка часами могла торчать перед зеркалом, любуясь собой, и репетируя разные позы. А победив в конкурсе, она возомнила себя настоящей звездой. Она бесконечно наслаждалась своей броской красотой и манящей сексуальностью.

– Я буду настоящей звездой! – говорила она.

Марину она жалела и говорила:

– Как я тебе сочувствую, Мариночка, что тебе ничего в жизни не светит.

Красивым всё достается легче – ее миловидное личико часто вызывало зависть подруг и особенную любовь учителей. Лену никогда не наказывали – все ее проделки казались окружающим всего лишь милыми шалостями.

Надо сказать, Лена честно пыталась объяснить и Марине премудрости ухода за собой и приобретения божественного очарования.

– Ну, что ж ты у меня за дурнушка такая? – сетовала Ленка, крася ей губы яркой помадой.

– Тебе нужно научиться прическу делать, макияж наносить. С таким деревенским лицом тебя точно никто не полюбит.

Мнение бойкой подружки всегда было для Марины решающим, и она жутко комплексовала по поводу своей внешности. Что и говорить, ей было далеко до идеала красоты. А уж когда в прошлом году от бесконечного чтения упало зрение, и ей выписали очки, то Марина и вовсе стала считать себя страшненькой уродиной.

– Очкарик, в попе шарик, – дразнила ее Лена.

– Не в красоте счастье, – убеждала себя Марина, читая в своих романах о великой любви. – Любят ведь душу, а не внешность.

Да даже будь она самой распрекрасной красавицей на свете, в мире не было ни одного человека, которому была бы небезразлична ее судьба. Кроме Галины Васильевны и подруги Лены.

– Не переживай, я тебя и такую люблю, – убеждала ее Ленка. – Зато ты у меня умная, много книжек прочла! Может, и тебя кто-нибудь полюбит…

Ни она сама, ни Марина в это не верили.

Детдомовских детей не спрашивают, интересна ли им будущая профессия, а просто определяют туда, где есть свободное место, и где дают койку в общежитии.

После детского дома девочек-выпускниц направили в профессионально-техническое училище, осваивать профессии ткачих. Здесь в общежитской комнате жили уже не восемь человек, а всего четверо.