– Да вы успокойтесь, – посоветовал Иванов, отметив направление взгляда главы и опасливо пряча ноги под стол. – Товарищи у нас понятливые, так что…

– Нет!!! – взвизгнул глава, опять бросаясь на пол и устремляясь к ботинкам Иванова. – Я не плевал, не плевал я! Просто мой рот оказался рядом с портретом, поэтому капельки слюны… Мой рот!!!

Остальные начальники пребывали в полуобморочном состоянии, просили пощады и дружно раскаивались.

– Удивительное дело, – с тяжелым сердцем отметил Иванов. – Людям хватило одной ночи, чтобы поверить, что вернулись времена репрессий…

Потом Иванов пообщался с массовиками-затейниками – Петрушиным и Васей – и популярно объяснил им, что они натворили. Вдаваться в подробности не будем, это долго и надрывно (Иванов таки дал волю эмоциям, высказал подчиненным все, что о них думает.)

Просто подведем итог: в райцентре Московской области, в двадцати километрах от столицы нашей Родины, группа военных лиходеев при одобрительном попустительстве местного населения произвела насильственный захват власти (Статья 278 УК РФ), незаконно водворила под стражу государственных чиновников и сотрудников правоохранительных органов (Статья 301 УК РФ), да не просто водворила, а с применением насилия (Статья 318), в изуверской форме принудила их к даче показаний (Статья 302 УК РФ) и, узурпировав функции судебных органов, вынесла заведомо неправосудный приговор (Статья 305 УК РФ). Намерения по исполнению, надо признать, отсутствовали, однако…

– Вы, хлопцы, хреново кодексы штудировали, – заметил по этому поводу Костя. – За ваши чудачества, по совокупности, каждому минимум по двадцать годков светит…

Резюме по делу: Петрушин и Вася попросту отбились от рук. Будучи в курсе основной задачи комиссии в целом и Исполкома, в частности, вообразили о себе черт знает что!

Затем Иванов с Костей – мастером развязывать психологические узлы разной степени запутанности – разруливали ситуацию и аккуратно сдавали назад. В завершение Костя с наибольшими начальниками поработал индивидуально, чтобы закрепить результат.

Сдали, закрепили, все вроде бы пристроены как надо. И Петрушин с Васей за сутки разбирательств по уши прониклись (теперь десять раз подумают, прежде чем что-то захватывать), и местные власти уверены, что от справедливого гнева сурового закона их спасло лишь чудо: напоролись на добрых человечных товарищей…

Сейчас Петрушин привез заявы от властей Вознесеновки: никаких претензий, обязуются на будущее и так далее. И коллективная просьба: не сообщать в УСБ и губернатору об этом маленьком инциденте…

– Вам жутко повезло, – завершая аудиенцию с Петрушиным, заметил Иванов. – Косте в ноги падайте, спас. Не знаю, чем будете расплачиваться, но факт: людей сутки держали в подвале, обращались, как со скотом, а потом они же сами и просят…

– Да, Константин у нас – уникум, – согласился Петрушин и, уже прикрывая за собой дверь, глубокомысленно буркнул: – Однако это еще вопрос, кому повезло – нам или вознесеновским…

– Ой-е-е… – Иванов от огорчения чуть не прослезился. – И в кого же вы у меня такие тугие…

– Разрешите?! – В дверь тут же просунулся Костя, за которым маячила угрюмая физиономия товарища Ростовского.

– Заходите. – Иванов тяжело вздохнул и счел нужным сразу расставить акценты: – Предупреждаю, Константин: у меня было суровое утро…

– И…?

– Если это очередная бредовая идея насчет борьбы с коррупцией – давай завтра. Сегодня я что-то того… Не готов, в общем.

– Да фиг с ней, с коррупцией! – Костя, щурясь, как кот, оставшийся наедине с банкой сметаны, простер обе руки в направлении Ростовского, не решавшегося пройти дальше порога. – Вы на это посмотрите!