– Нет. Мы…

– Знаете, кто сейчас в городе и жаждет дать нам интервью? Кэтрин Хэпберн.

– Но наша газета не собирается…

– И Клифтон Уэбб.

– Мы никогда не…

– Уолтер Пиджин.

– Я могу потолковать кое с кем, но боюсь…

– Джордж Коэн[8].

Редактор удивился:

– И вы их всех знаете?

Я словно не слышал вопроса.

– Нельзя терять время! Как только гастроли закончатся, они уедут из города.

– Ладно, Шехтель, давайте попробуем.

Он и понятия не имел, как я разволновался.

– Это лучшее решение из всех, когда-либо вами принятых.

– Посмотрим. Когда можете начать?

– Я уже начал. Первое интервью появится в следующем выпуске.

– Уже? – удивился он. – И с кем?

– Не скажу. Сюрприз.

Впрочем, для меня это тоже было сюрпризом.

В редкие свободные минуты я брал интервью у многих довольно известных людей. Для начала я разыскал Гая Кибби, второстепенного характерного актера того времени. Настоящие звезды никогда бы не снизошли до интервью в студенческой газете.

Я продолжал работать в гардеробе и аптеке, посещал максимально разрешенное количество лекций, занимался латынью, выполнял обязанности помощника официанта и состоял в штате «Дейли нортвестерн». И все же по-прежнему думал, что этого мало. Наверное, другим я казался одержимым. И я постоянно прикидывал, что бы еще сделать. В Северо-Западном была прекрасная футбольная команда, и я не видел причин, почему бы не попасть и туда. То есть пребывал в полной уверенности, что пригожусь «Уайлдкэтс».

Наутро я отправился на футбольное поле, где тренировалась команда. В тот год звездой считался Паг Рентнер, которого ждала блестящая карьера в НФЛ. Я подошел к тренеру, наблюдавшему за игрой, и попросил уделить мне несколько минут.

– Что вам нужно? – сердито осведомился он.

– Я бы хотел попасть в команду.

Тренер окинул меня взглядом.

– В команду, вот как? Сложение у вас неплохое. Где играли?

Я не ответил.

– Средняя школа? Колледж?

– Нет, сэр.

– Начальная школа?

– Нет, сэр.

Тренер с недоумением уставился на меня:

– Вы никогда не играли в футбол?

– Нет, но я быстро бегаю и…

– … и хотели бы попасть в эту команду? Сынок, советую забыть об этом, – бросил он и снова повернулся к игрокам, затеявшим схватку из-за мяча.

Таков был конец моих футбольных устремлений.

Преподаватели в Северо-Западном были превосходными, а занятия – интересными. Я изголодался по знаниям и с жадностью поглощал все, что мне давали.

Через неделю после начала занятий я увидел в коридоре объявление: «Отборочные испытания сегодня вечером. Дискуссионный клуб Северо-Западного».

Я остановился. Еще раз прочитал объявление. Хотя я понимал, что это безумие, меня все же так и тянуло попробовать.

Где-то я читал изречение, что многие люди больше смерти боятся публичных выступлений. И я относился к этому большинству. Ничто так не страшило меня, как публичные выступления. Но я был одержимым. И готов был хвататься за все. Продолжать переворачивать все новые страницы.

Вечером я вошел в зал, где проходили испытания. Там собралось множество молодых людей и девушек, ожидавших своей очереди. Все ораторы, на мой взгляд, были невероятно талантливы, прекрасно владели собой, говорили бегло, свободно и очень уверенно.

Наконец подошла моя очередь. Я поднялся и приблизился к микрофону.

– Ваше имя? – спросил ведущий.

– Сидни Шехтель.

– Ваша тема?

К этому я был готов.

– Капитализм против коммунизма.

– Валяйте, – кивнул он.

Я начал говорить, считая, что все идет лучше некуда. Но, не высказав и половины того, что собирался, вдруг замолчал. Язык словно примерз к нёбу. Я понятия не имел, как продолжить. Последовала длинная, напряженная пауза. Я промямлил что-то в завершение темы и поплелся к дверям, мысленно проклиная себя.