– Ты до этого шестнадцать лет без него жила, – Настасья сменила тон, – И ничего. Жива, здорова!

Ольга хотела еще что-то сказать, но слова застряли в горле. Она молча встала и ушла.

В полубреде, заливаясь слезами, она добрела до квартиры, и, не раздеваясь, упала на диван. Ей было горько и обидно. Она так сильно винила себя за все свои неправильные решения, что пришло время обвинить кого-то еще. И Ольга не сомневалась, что именно Настасья разлучила ее с Максом. И все было бы по-другому, вытащи он ее из вертолета.

Очень сложно ненавидеть только себя, и Ольга с легкой душой поделилась своей ненавистью с матерью любимого мужчины. И о правильности этого поступка она старалась не думать.

Через три дня вернулся Максим с мальчиками. Он был тверд в своем решении увезти близнецов, и уже назначил дату. Сказавшись на плохое самочувствие, Ольга пропустила семейный ужин. Накануне Старого Нового года все четверо приехали на железнодорожный вокзал. Максим с мальчишками отправился на юг, а Ольга в одиночестве на север. Мужчинам предстояло увлекательное путешествие, а ей – серьезное испытание. Дома ее ждал сердитый муж, к которому она ехала с предложением о разводе.

В который раз Ольга всматривалась в заснеженные пейзажи матушки России. В детстве она обожала поезда, каждая поездка представлялась ей волшебным путешествием. В вагонах плацкарта можно перезнакомиться со всеми пассажирами: с одними поиграть в карты, с другими обсудить подружек, с третьими просто почаевничать. Миловидную девчушку то и дело угощали конфетами, приглашали к столу, задавали смешные вопросы. И все это внимание маленькой Оле было только в радость. Сейчас же она предпочитала исключительно купе. С годами милая девочка превратилась в недружелюбную даму. Заезженные вопросы ее раздражали, чрезмерная близость с незнакомыми людьми была неприятна, да и сама атмосфера дома на колесах напрягала.

Ее сосед по купе, немолодой мужчина с проницательными глазами, внушал недоверие. В целом Ольга понимала, что ей нечего бояться, но какой-то червячок сомнения так и грыз ее сознание.

На вид соседу было около сорока, но виски уже порядком поседели. Волевой подбородок, немного суровые черты и через чур внимательный взгляд. Он только заглянул в купе, и тут же Оля почувствовала, будто ее просверлил глазами. Правда, так же он поступил и с проводницей, которая принесла белье, и с продавщицей пива, получившей вежливый отказ. Голос его был слишком размеренным, с налетом ледяного безразличия.

Не зная, почему, Ольга целиком посвятила себя наблюдению за соседом. Вот он привстал и поправил немного съехавший держатель занавесок. Проводил взглядом удаляющийся перрон, вздохнул и вышел. «Курить», – подумала Оля, но не угадала. Мужчина вернулся через пять минут. Без запаха дыма, но с двумя стаканчиками в железной оправе.

– Составите кампанию? – спросил он, присаживаясь.

От неожиданности Ольга даже опешила. Она-то собиралась раскусить в соседе не то шпиона, не то маньяка…

– Спасибо, – едва улыбнувшись, Оля повернулась к столу. От того, что она так пристально смотрела в окно и периодически косилась на своего визави, шея порядком устала, и ей пришлось слегка запрокинуть голову, дав отдохнуть мышцам.

– Вам нехорошо?

– Все нормально, просто немного устала.

– Долгая дорога?

– Да нет, немного выбилась из колеи.

– Бывает. Я – Евгений, можно просто Женя.

– Ольга. Можно просто Оля, – девушка наконец-то расслабилась, сняв с себя напряжение. Наверное, непринужденная беседа с соседом по купе даже лучше, чем поиск несуществующих маньяков-убийц.