Конкордат и финансовые соглашения обеспечили Церкви большие выгоды, но ещё более крупным был тот политический капитал, который приобрела светская власть в лице Муссолини, значительно укрепившая своё положение: на майских выборах 1929 года фашисты одержали внушительную победу. Режим добился того, что католические организации, будучи деполитизированными, сохранялись лишь формально и строжайшим образом были подчинены иерархии. Церковь и государство в Италии фактически не знали конфликтов вплоть до появления нацистских элементов в итальянском фашизме, проявившихся в учении о расах и расовых законах, глубочайшим образом противоречивших христианской морали.

Одной из главных причин согласия Св. Престола на подписание соглашений была большая потребность в денежных средствах. До этого основной доход шёл от сбора лепты св. Петра (добровольных пожертвований верующих) и других пожертвований, позволявших папе инвестировать в бурно развивающийся рынок недвижимости. Ещё при Льве XIII в 1880 году была создана Администрация имущества Св. Престола, а в 1887 году к ней добавилась Администрация по делам религии, которая занималась управлением финансами религиозных орденов, других религиозных организаций, священников и мирян и могла обращать их в ценные бумаги. Св. Престол покупал не только итальянские, но и зарубежные государственные облигации, а в начале XX века владел четвертью акций Банка Рима (вошедшим в список 4 крупнейших банков Италии), президентом которого был кузен Эудженио Пачелли – Эрнесто Пачелли. В 20-е годы акции Банка Рима перестали приносить Св. Престолу большие доходы. Так что, когда Муссолини при встрече с кардиналом Гаспарри сообщил ему, что, если Св. Престол перестанет поддерживать католическую партию, то он вложит государственные деньги в бедствующий банк, тот пошёл на уступки[74].

Латеранские соглашения положили начало «новой эпохе» в истории церковных финансов, и неслучайно папа назвал Муссолини «человеком Провидения». Для управления полученными по договору средствами в том же году была создана Специальная администрация Св. Престола, во главе которой был поставлен итальянский финансист из крещёных иудеев Бернардино Ногара (брат близкого друга папы кардинала Ногары), члена Правления крупнейшего частного банка Италии – Коммерческого банка. Позже его назовут «финансовым гением» Церкви. Ногара – выходец из Северной Италии, был проникнут предпринимательским духом, что резко отличало его от аристократии итальянского Юга, представители которого были главными церковными финансистами. Он был ориентирован на международный капитал, тесно связан с немецкими, швейцарскими, французскими банкирами, так что при нём началась дероманизация финансов Св. Престола[75].

Ногара согласился на должность при условиях, что он будет распоряжаться всеми назначениями, не будет ограничен в своих финансовых делах никакими религиозными или доктринальными соображениями, будет инвестировать туда, куда посчитает нужным, и, наконец, будет иметь прямой выход на папу. И действительно, каждые 10 дней понтифик предоставлял ему личную аудиенцию.

Бернардино Ногара

Начало деятельности Ногары совпало с Великой депрессией, которая ударила, естественно, и по доходам Церкви. В этих условиях он разрабатывает новую инвестиционную стратегию, основанную на скупке золота, которого у Ватикана к тому времени было на сумму 100 млн. лир, и на вложении средств через подставные общества в строительство в Англии, Франции и Швейцарии. Таким образом он приобрёл или создал крупные компании, в частности Земельный союз Парижа, Частное общество эксплуатации недвижимости и другие. В 1931 году он основал в Люксембурге, предоставлявшем налоговые льготы, холдинг «Люксембургское финансовое объединение» (Сго1их), через который в Специальную администрацию шли все доходы с недвижимости и который имел свой филиал в Англии, также инвестировавший в недвижимость