А вообще это меня позабавило. У этой девчонки поехавшая крыша — еще бы, с таким-то отцом! У нее слишком сильный эгоцентризм. Вот и прекрасно, что она пришла сюда — немного угомонится.

— Я думала, такие как она, только в салонах красоты с утра до вечера торчат, — рассмеялась Фрейя. Удивительно, но мне хочется защитить Барби. Хотя… что я о ней вообще знаю? Она же сама в экстремальной ситуации, когда мы спасались от погони, только и делала, что говорила о ногтях Нэн, да о своих ресницах. Разве ее может интересовать что-либо по-настоящему?

— И она толстовата, — выдала оставшуюся критику Фрейя. — Бедра грузные. Сидит много.

Фрейя сама натолкнула меня вернуться к созерцанию Барби. Ничего подобного. У нее невероятно сексуальная фигура. Пышная грудь, абсолютно плоский живот и роскошные бедра. Задница, предполагаю, тоже. Прям так и хочется схватить, смять пальцами и потянуть на себя. Мифические песочные часы, ага. Женщины ради них убиваются на тренировках и бездумно отдают себя на растерзание пластическим хирургам. А у Барби такая фигура от природы. Вообще весь абсурд ее внешности в том, что она идеальна. Такая, словно на ней тонна макияжа, а над ее лицом и телом поработали армия косметологов и хирургов. Но в том-то и дело! Все естественно. Она охеренна просто потому, что родилась такой. И зовут ее в довесок, Айлин. Айлин. Я мысленно слушаю ее имя…

— МакФэлан! — гремит моим именем Эд Грэм. Меня аж передернуло от его шершавого голоса. — Ты пялишься на мою дочь!

5. Глава 4. Торен

Голос ирландца Эда Алистера Грэма в моей голове заставляет меня очнуться от грез и горячих воспоминаний о прошлой встрече с Барби.

Минут через десять выхожу из ванной, надеясь, что этой идиотки и след простыл. Но хрен тебе, Торен. Разгребай дальше ошибки своего альтруизма!

Она сидит там же на диване, нервно хлопая своими натуральными, как я уже знаю, ресницами. И улыбается так ослепительно и широко, что даже у меня скулы сводит.

— Ты еще здесь? — рычу на нее. Реально, доведет меня сейчас.

— Здесь. Кейт такая милая. Помогла прибраться здесь и кофе нам новый принесла. Я попросила ее сходить за пончиками, а то кофе пить просто даже без молока — не вкусно. Но Кейт сказала, что молоко вы не держите, потому что ты пьешь только черный крепкий кофе. И сахар добавляешь. Одну порцию.

Я слышу ее быстрое лепетание и едва улавливаю смысл происходящего.

— Кто такая Кейт?

— Ну, как же. Твоя секретарша, — и снова хлопает ресницами. — Попей кофе со мной, пожалуйста. Нам обоим надо успокоиться. Обещаю, как только ты допьешь, я уйду.

Я от такого стресса выпил бы что-нибудь способное гореть. Неважно. Виски, водка, джин. Любая жидкость подойдет. И вот да, я понятия не имел до этого момента, как зовут мою секретаршу. Мисс Райт — этого достаточно. Дружеские отношения босса и секретарши, дарящей пироги по случаю моего дня рождения или любого другого праздника, я не приемлю.

Я хватаю чашку со столика и залпом выпиваю содержимое.

— Все. Я выпил. А теперь проваливай.

— Но…

— Проваливай, я сказал!

— А хрен тебе! — повторяет мою реплику Барби.

Вот это поворот. Она встает и упирает руки в бока.

— Хотя, нет. Я уйду и тогда тебя мой папочка вздернет на первом попавшемся фонарном столбе, — угрожает мне.

Мне? Угрожает? Папочкой???

— Что ты несешь?! — меня клинит от ярости, смешивающейся с почти невыносимым желанием трахнуть эту девчонку. Прямо здесь и сейчас. Вижу ее румянец на щеках, грудь эту зовущую прикоснуться к себе… Улетаю… Не могу соображать.

Как и тогда, на приеме…

— Мне незачем. У меня своя женщина есть, — я демонстративно обвил рукой талию Фрейи и притянул волчицу к своему боку. — Просто думаю, насколько нужно быть отбитым отморозком, чтобы притащить сюда малолетку.