Человек, к которому обращался Вильд, казалось, не слышал его слов. Подойдя к лежащему Вильду, он наклонился над ним и отодвинул ворот рубашки, словно собираясь укусить, когда его рука зацепилась за цепочку, на которой висел медальон отца Вильда.

Заинтересовавшись, он достал медальон. Ни Василий, ни Вильд и пошевелиться не могли, так крепко их держали по рукам и ногам. Человек стал любопытно рассматривать медальон, но спустя уже мгновение его лицо переменилось на недовольное. Он хмуро смотрел на медальон, словно это нечто очень неприятное и неожиданное для него.

Спустя еще миг этот человек выпустил медальон и отшатнулся от Вильда, врезавшись в напиравших позади него тварей, поскользнувшись на кусках тел и упав на пол. Он издал какой-то непонятный звук, возможно, какая-то часть этого звука находилась за гранью восприятия человеческого уха. Не сводя взгляда с путников, он покинул комнату. Словно по команде, Вильд и Василий были отпущены.

Все нападавшие, способные хоть как-то передвигаться, так же с опаской быстро покинули дом. Как только путники высвободились, они первым делом схватились за мечи, но в комнате обороняться было не от кого. Лишь один недорубленный упорно полз к двери, не проявляя признаков агрессии, и казалось, что он мечтает лишь о том, чтобы побыстрее выбраться отсюда, если, конечно, эти существа могут мечтать.

Вильд посмотрел на медальон, пытаясь понять, что могло в нем напугать кого-то. Но там ничего особенно не было – все те же узоры, все тот же металл. Вильд и Василий переглянулись. Василий быстро набросил на плечи свой мешок, и они молча вышли из комнаты, никого не встретив по пути, опасливо обошли отверстие в полу и вышли из дома.

Непривычная тишина повисла над деревней, а темнота окутала ее, скрывая любые детали. Чувство того, что за ними следят, не покидало путников, но улица, на сколько можно было рассмотреть, казалась пустынной.

А нет, не совсем пустынной. Прямо перед домом, в котором еще недавно были Вильд с Василием и где они на коновязи оставили своих коней, было несколько упырей. И те не просто так стояли там, а доедали коней. Стоило Василию увидеть это, как он сразу же дернулся в их сторону, собираясь порубить на куски.

– Не стоит, пойдем отсюда, – шепотом произнес Вильд. Не смотря на то, что на них не нападали, разговаривать громко они не рисковали.

Недовольно вздохнув, Василий все же остался на месте.

– Давай-ка на коня, – произнес Вильд, смотря куда-то в сторону.

Там как раз показался конь без головы и, немного пробежав, остановился напротив дома.

– Боязно как-то.

– Василий, ты испугался какого-то коня без головы?

– Не испугался я. Его упыри не трогают, значит он для них свой или они его боятся.

Не слушая Василия, Вильд подскочил к коню и, схватив его за гриву, запрыгнул на него.

– Пешком мы долго будем идти, а верхом вмиг доскачем.

Вздохнув, Василий подошел к коню и забрался на него, сев позади Вильда. И они поскакали из деревни. Но стоило им выехать из нее, как конь сбавил ход и стал поворачивать назад.

– Стой, пойдем пешком.

Как только они слезли, конь сразу повернул назад и поскакал в деревню.

– Тебя не покусали? – спросил Василий.

– Нет вроде. А тебя?

– Вроде нет.

Они осторожно пошли вперед, держась настороже и ожидая чего угодно.

По глухой лесной дороге устало брели два путника. Не рискнув остановиться на ночёвку в лесу, они с нетерпением ожидали рассвета, продолжая упорно идти вперед. И хорошо, что летом ночи короткие, и вскоре наступил рассвет. Ночью на них никто не напал, и с первыми лучами солнца они спрятали оружие, которое все это время сжимали в руках, готовые в любой момент начать снова сражаться.