между домами №12 и 14 по проспекту Ленина
В наукограде, между домами №12 и 14 по проспекту Ленина, открыли инсталляцию «Журавли», подаренную городу ГК «Росатом». Памятник представляет собой сделанные из композитов пятиконечные звезды, которые постепенно превращаются в силуэты летящих журавлей. Как сообщает пресс-служба администрации Обнинска, композицию установили на месте бывшего захоронения солдат времен Великой Отечественной войны.
Этот мемориал был открыт в 2020 году и приурочен к 75-й годовщине Великой Победы.
Это звезды героев, поднимающиеся в небо и постепенно превращающиеся в клин улетающих в небо птиц. Памятник безымянным защитникам нашей Родины. Красные воинские звезды, символизирующие души павших воинов…
Никто не забыт. Ничто не забыто.
Здесь были захоронены останки 21 воина. На сегодняшний день они перенесены на территорию мемориального комплекса «Вечный огонь».
Источник: http://www.admobninsk.ru/news/2020/10/30/news_20108.html
Исповедь врача
Андрей Туркин
Поздний вечер опустился на Обнинск мягкой дымкой, подсвеченной россыпью городских огней. В березовой роще, что раскинулась на территории Медицинского радиологического центра, царил полумрак, лишь изредка прорезаемый светом фар проезжающих мимо машин. Но деревянные стены церкви святителя Луки будто отталкивали от себя сумрак, излучая теплое янтарное сияние. Оно лилось из окон с резными ставнями, отбрасывало на свежевыпавший снег причудливые тени тонких ветвей берез.
Внутри храма, под сводами, пахнущими деревом и ладаном, горели свечи, отбрасывая дрожащие блики на иконы в потемневших от времени окладах. Тихий шепот молитвы, почти не различимый в полутьме, словно растворялся в воздухе, пропитанном покоем и умиротворением.
В маленькой молельной комнате, примыкающей к храму, за столом, покрытым вышитой скатертью, сидели двое. Молодой врач Андрей, только закончивший смену в отделении радиологии, и отец Михаил – пожилой священник с пронзительным взглядом карих глаз, обрамленных сетью морщинок. Андрей, потирая уставшие глаза, рассеянно смотрел в окно, на здание МРЦ, которое даже в поздний час сияло огнями. Отец Михаил, отхлебнув горячего чая из кружки с изображением Троице-Сергиевой лавры, с тихой улыбкой наблюдал за ним.
– Задумался, Андрей? – голос священника прозвучал мягко, разбивая тишину, царившую в комнате. – Тяжело сегодня было?
– Да как сказать, отче… – Андрей вздохнул, проведя рукой по коротко стриженным волосам. – И тяжело, и… даже не знаю, как объяснить. Вот смотришь на все это и думаешь: ну неужели зря все это? Вся эта борьба, вся эта боль…
Он махнул рукой в сторону окна, за которым в темнеющем небе чернел силуэт Медицинского центра. Продолжение фразы повисло в воздухе, и Андрей, заметив вопросительный взгляд священника, поспешил объясниться.
– Я про работу, конечно. Сегодня вот парня одного привезли, совсем молодой еще. Онкология… Поздно обратились, шансов почти нет. И вот смотришь на него, слушаешь, как мать его рыдает, и думаешь: а ради чего все это? Ну вылечим мы его – а дальше что? Жизнь-то она ведь не только из больниц состоит. Она вон там, – Андрей кивнул в сторону окна, за которым вдалеке, размытые дождем, мерцали огни вечернего города.
Отец Михаил молчал, внимательно слушая молодого врача, и только пальцы его бесшумно перебирали четки с маленькими деревянными бусинами.
– Так вот ты про что, Андрей, – медленно проговорил отец Михаил, отставляя в сторону пустую кружку. – Про смысл, значит, спрашиваешь? А где ж его искать, этот самый смысл? В больничных стенах?