— Что? — Рита откинулась на спинку кресла.

Парень вскинул голову.

— А мы действительно должны перезванивать потенциальным клиентам, если они говорят: «Спасибо, я подумаю, перезвоните мне позже»?

Рита нахмурилась. Нашарила на столе ручку и прокрутила в пальцах.

— Почему ты спрашиваешь у меня?

Массивные плечи в хрустящей рубашке (очевидно, за рубашками следила матушка) поднялись и опустились.

— Нат сказал, что я идиот, потом ему позвонили, он ответил, и-и-и… всё.

— Значит спроси у кого-то еще.

— Мисс Шетти… — раздался усталый вздох.

Будто самый уставший здесь именно Сэмми. Как-то так вышло, что великовозрастный ребенок выбрал Риту себе в наседки. Это что-то за гранью.  

— Ты стажируешься не у Натаниэля, — Рита отшвырнула ручку и демонстративно уставилась в монитор. Работа. Много работы. — Спроси у Санни или Камиллы…

— Они заняты, — буркнул Сэм.

— Я тоже.

— Но вы отвечаете.

Логично.

— Да, потому что ты стоишь здесь и не уходишь.

— Тогда я еще постою.

Маленький говнюк. Рита снова упала на спинку стула. Что ответить этой детской непосредственности?

— Сэмми, я не занималась этой работой чёрт знает сколько лет. Могу только предположить, что перезвонить можно, но не сразу, чтобы человек не решил, будто ему навязываются, — она развела руками и уронила их на колени. — Но давай ты спросишь у Санни, она как раз вернулась с перерыва.

Рита указала ладонью за стекло. Туда, где Санни усаживалась за стол с чашкой, из которой поднимался пар. Сэм проследил за жестом. Послушно кивнул и развернулся на пятках. Почему он её не боится? Работает здесь две недели, и до сих пор не понял, от кого нужно шарахаться, как от чумы. Вообще-то он достаточно сообразительный ребенок, и из него вполне может выйти толковый сотрудник. Однако почему он никак не сообразит, кто здесь само зло?

— Вы на мамку мою похожи, — в проем влезла пережженная каштановая голова.

Рита, которая уже успела снова отвлечься на отчет, чуть не подпрыгнула на месте. Боже.

— Спасибо, — сухо выронила она.

— Она тоже вечно сначала под зад даст, а потом всё-таки разжует, что к чему.

И он ушел окончательно. Приблизился к столу Санни, рухнул на стул для посетителей, забросил ногу на ногу. О чём-то заговорил… Рита перестала ошарашенно пялиться за стекло. Губы непроизвольно дрогнули. Ей только что почти признались в любви, надо же. Хотя сравнение с матерью вообще-то мало похоже на такое признание, и тем не менее ощущение почти то же самое. Наверное. Если бы еще Рита знала, каково это, когда на самом деле признаются в любви. 

А еще впервые за столько лет в тылу врага появился свой человек. Несмотря на то, что его заставили убрать из волос зелень и почистить обувь, Сэм не обиделся, а проникся симпатией. Удивительно. Главное, чтобы не влюбился. Что делать с влюблённым девятнадцатилетним ребенком, Рита не представляла.

Телефон на столе зажужжал вибрацией, трель онлайн-звонка разлетелась и ударилась о стеклянные стенки. Рита вздрогнула снова. Бросила взгляд на смартфон.

Мама.

Мама?

Брови нахмурились, взгляд застыл. Она никогда не звонит так рано. Рита сама может иногда позвонить во время перерыва, но мама всегда дожидается хотя бы пяти вечера по Лондону. Это странно. Экран ноутбука померк за ненадобностью, телефон продолжил звонить, распуская по экрану круги от фотографии улыбающейся Дивьи Шетти.

Звонит настойчиво, значит это не банальный промах мимо кнопки. Рита взялась за мобильник, нажала на ответ, поднесла к уху.

— Мам?

Эхо собственного голоса отбилось в динамике. Как всегда при звонке через интернет, а не через мобильного оператора. Голос полетел прямо в Индию, добрался с задержкой в секунду.