Она вытащила из сумочки припасённый прозрачный пакетик с батарейками, надёрганными ею из разных бытовых приборов в доме.
    - Детка, - подозрительно посмотрев на Филис, сказала наставница, - Я, конечно, могу их зарядить, но ты же не хочешь, чтобы я потратила на это свою энергию?
    По правде говоря, Филис хотела именно этого.
    - Простите мою невестку, наставница, у неё амнезия, - матушка с извиняющейся улыбкой отобрала у Филис пакетик.
    Евдокия снисходительно возложила свою ладонь на голову девушки и так подержала некоторое время. Филис при этом чувствовала себя совершенно по-дурацки, стоя в полусогнутом состоянии и при полном отсутствии ощущений какого-либо целительного воздействия.
    Когда они возвращались домой, Вера Игнатьевна, уверенно поворачивая руль, сказала:
    - Ах, каждый раз после наших собраний я словно летаю на крыльях! Мне так это было нужно из-за смерти Егорушки. Я сегодня поняла - фамилия, вот что мешает мне в жизни. Моя девичья фамилия была Галактионова, и я была абсолютно удачлива и счастлива. Потом вышла замуж, родила Егора, потом снова вышла замуж, и второй муж наградил меня фамилией Червякова. Нет, эта фамилия вполне авторитетная была в нашем городе, и муж, и его отец работали на престижных должностях, но моё счастье - оно исчезло! Завтра же пойду в паспортный отдел и верну свою девичью фамилию.
    - Знаете, матушка, я не хочу вас разгневать, - сказала Филис, - Но, честно говоря, кроме траты денег, которые вы вынудили меня кинуть в ящик Василия при уходе, никаких изменений у себя я не ощутила. Да и здоровье моё в порядке, целитель не требуется. А вот имя я, пожалуй, тоже хочу сменить. Ваша наставница и мне открыла глаза на это дело.
    На другой день Филис сидела перед столом служащей паспортного отделения, по причине жаркой натопленности помещения держа свою шубку на коленях, и объясняла:
    - Я хочу сменить имя, потому что чувствую себя другим человеком и хочу начать новую жизнь. Филис - вот моё истинное имя, а Ольга - чужое.
    - А что у вас с руками? - спросила вдруг та, - Какие странные тёмные хаотичные полосы...
    - А, это я обожглась на кухне, училась готовить. Уже всё сходит. Знаете, фамилию мне тоже другую хочется. Всё равно я девичью фамилию не помню, а к фамилии мужа так и не привыкла. Кадней - будет в самый раз.
    - На кухне? А похоже на садо-мазо, - заметила служащая с непонятным блеском в глазах, - Значит, желаете быть Филис Сергеевной? Две буквы "с" сливаться будут при произношении. Получится "Фили".
    - По правде говоря, - заговорщически пригнувшись и немного в нос произнесла Филис, - моего настоящего отца зовут не Сергей. А Дариан. Так что, надо бы и отчество сменить.
    - Значит, желаете принять отчество биологического родителя?
    - Да, так будет справедливо, - уверенно заявила Филис, - И прописку заодно уж изменить надо. А то я не в квартире, а опять в своём доме живу. То есть в доме своего покойного мужа.
    Так что по прошествии времени и затратив некоторые усилия, девушка стала счастливой обладательницей нового паспорта, где чёрным по розовому значилась истинная правда, что она - Филис Дариановна Кадней.
    Вера Игнатьевна, вернув себе девичью фамилию, почувствовала себя молодой и счастливой, поэтому быстро приняла изменение имени невестки, испытывая к ней даже нечто вроде душевной близости, которой никогда не ощущала раньше. Ведь до этой своей амнезии Ольга называла её организацию луча не иначе, как презрительным "мошенническая секта" и утверждала, что по самой Евдокии Свами-Дель-Мондо тюрьма плачет. Нет, пусть уж она лучше делается Филис Кадней, лишь бы только к ней не возвращались память и характер насмешливой Ольги Самарской.