– Сиди! – оборвала его Тамара Матвеевна. – Вот ведь Станиславский на полставки, честное слово.

– Давайте я еще раз попробую, – подала голос Настя.

– Нет уж, – сказала Тамара Матвеевна. – А теперь слушай меня. И запоминай. Задача: посмотреть на партнера взглядом, полным любви.

Она встала и пересела на край кровати, жестом велев актеру Свенцицкому чуть подвинуться, и продолжала:

– Смотри на меня. Внимательно. Но не в глаза, а на мой нос. Отлично. А вот теперь, – Тамара Матвеевна отодвинулась влево, – смотри на дерево, которое в окне за моей спиной, за моим затылком. Отлично. Вот я держу палец там, где был мой нос. Смотри на палец, потом на окно, потом снова на палец. Фокусируй глаза сначала на пальце, потом на дереве в окне и снова на пальце. О! Получается. Умница. А теперь я двигаюсь на место, смотри на мой нос, а потом как бы сквозь мое лицо – вдаль, на дерево в окне. Не на само дерево, не верти головой! Именно сквозь, меняй фокусировку, а потом назад… Хорошо. И вот так с Васиной рожей будет, смотри на него! – Она встала и кивнула в сторону актера Свенцицкого. – Ну-ка, на его лицо, потом куда-то сквозь него вдаль и снова на него. Отлично.

– И всё?

– Нет, не всё! Теперь как следует отморгайся. Часто-часто поморгай глазами, а потом раскрой их. И наконец. Сожми челюсти. Сильно-сильно. А потом ослабь прикус. Ослабь, но не размыкай. Ну разве чуть-чуть, на четверть миллиметра просвет между зубами чтоб был, но не больше, поняла?

Настя кивнула.

– Повторяю. Поморгай. Отморгайся. Сожми челюсти. Слегка их расслабь. Смотри Василию на нос, потом сквозь него как бы вдаль, потом снова на него. Готова? Поехали. Камера! Так. Так. Так. Снято.

Тамара Матвеевна подошла к оператору.

Тот прокрутил запись.

– Отлично, – сказала Тамара Матвеевна. – Взгляд, полный любви!

«Более простой случай: дело было летним вечером тоже в парке, было чересчур прохладно. Мужчина накинул на плечи девушки пиджак. Через некоторое время она отошла в кустики, попросив спутника отвернуться. В пиджаке были документы и деньги; как ее зовут и где живет – он не знал».

Из письма от френда 1iveter

Вечером сидели в ресторане, отмечая важную сделку между двумя фирмами. Одна фирма продала другой фирме свое предприятие в городе Т.

– Я никогда там не был, кстати говоря, – сказал юрист Власов.

– Ну как же? – удивился финдиректор Федосеев. – Ты же за этот месяц семь раз туда ездил!

– Я имею в виду, раньше не был, – объяснил Власов. – Вообще странно, чудесный город, два часа от Москвы, а я не был… Мы вообще плохо знаем Россию, даже смешно.

– Американцы тоже, – подал голос инвестор Беленко. – Я был, правда довольно давно, в Вашингтоне на стажировке, решил съездить в Нью-Йорк, а секретарша, американка, говорит: «А зачем?» – «Как зачем? Нью-Йорк же все-таки!» А она отвечает, такая дамочка лет сорока: «А я в Нью-Йорке не была и вообще не собираюсь. Зачем?» Три часа ехать, между прочим.

– Ну-ну! – иронически хмыкнул вице-президент Лялин. – Америкосы, они тупые, известное дело.

– Кстати! – вдруг сказал Власов. – Кстати, друзья! А я на самом-то деле в этом славном Т. очень даже был! Был, был, году этак примерно в девяносто шестом. Или седьмом? Нет, все-таки в шестом. Но сразу же забыл. Потому что приключилась там со мною одна малоприятная история.

– Вытеснил по Фрейду! – Инвестор Беленко поднял палец. – Что за история?

– История глупая, пошлая и обидная, – стал рассказывать юрист Власов. – Приехал я в Т. в командировку – и было это, значит, в девяносто шестом. То есть было мне ровнехонько двадцать шесть лет. И там я совершенно случайно знакомлюсь с очень милой девушкой. Буквально, что называется, разговорились у газетного киоска. Приятная, тихая, скромная. Такая, как бы сказать, провинциальная в лучшем смысле слова. Слово за слово, уж не помню, о чем мы говорили, но как-то вот само собой пошли гулять в парк – недалеко было от гостиницы. Идем по старому безлюдному парку, вечереет, прохлада спускается… или наоборот, поднимается от воды – парк над рекой… Конец августа. Она в легком платье с короткими рукавами. Зябнет. Я, конечно, снимаю пиджак, набрасываю ей на плечи, она улыбается так нежно и ласково, идем дальше, и вдруг минут через десять она говорит: «Ой, простите, мне нужно отойти». Отойти? Куда, зачем? Она на меня поднимает глаза и говорит наивно: «В кустики…» И краснеет. Я улыбаюсь в ответ, и меня все это как-то даже умиляет. Она идет через газон к такой, что ли, купе густых кустов, на полдороге оборачивается и говорит: «Вы только не смотрите, не смотрите!»