Все это сплеталось, как нити в полотно, в огромный, красочный аромат, Сильван вдыхал его и чувствовал себя легко и свободно. Если бы не меч, который приходилось постоянно придерживать, чтобы не лупил по ногам, он был бы почти счастлив.

После пары часов блужданий Сильван настолько пришел в себя, что даже проголодался. Но на улице, где продавали готовую еду, дорогу ему преградил высокий человек с растрепанными седыми волосами.

— Ратоборец Матье! — Человек отвесил издевательский поклон, и тут Сильван узнал его. Томас Кольбер, вчерашний обвинитель. — Никак, прогуливаетесь, может, и винца выпьете?

— Э-э-э… — Сильван покосился на Роберта, но тот явно не собирался вмешиваться. — Вообще да, не отказался бы.

— Подыщите для этого другое место! — Глаза старика злобно сверкали. — Вашими стараниями заведение закрываю, так-то.

— Мне... — Сильван не знал, что сказать. — Ну... очень жаль.

— Жаль? — переспросил Кольбер, словно плохо расслышал. — Негодяй и пройдоха обчищает честного человека, вы помогаете ему выйти сухим из воды — а теперь вам жаль!

Вокруг начали собираться зеваки, привлеченные громким голосом Кольбера. В висках у Сильвана застучало, на шее, под волосами выступил пот.

— Кому-то пришлось бы его защищать. Он меня нанял, все по-честному…

— По-честному?! — рявкнул Кольбер, и Сильван скорее почувствовал, чем увидел, как Роберт придвинулся ближе. — Чтоб мне жрать глаза Темного Лика, как бы не так! Как ты можешь сражаться честно?! Тебе и минуты не выдержать против настоящего ратоборца! Мой боец почти прикончил тебя, и ты в последний момент смухлевал… Что ты сделал, мерзавец, отвечай!

Кольбер попытался схватить Сильвана за грудки, но тот отскочил назад. Роберт встал между ними и, толкнув разъяренного кабатчика рукоятью меча в грудь, вынудил его отступить. Толпа радостно ахнула в предвкушении потехи.

— Вот, значит, как, двое на одного! — выкрикнул Кольбер, хотя ни Сильван, ни Роберт не пытались на него напасть. — Ну и как тебе в роли верного пса, Альди? Я тебя вот таким маленьким знал и отца твоего! А ты защищаешь засранца, которому плевать, за кого вступать в Круг?

Кругом взволнованно загомонили.

— Старик, хватит, он победил, и всё!

— Всемогущий помогает тому, кто достоин!

— Отстань от мальчишки! Круг всё решил!

Кольбер бросил на Сильвана полный ненависти взгляд, но толпа уже теснила их в разные стороны. Сильван воспользовался этим моментом, чтобы свернуть на соседнюю улицу. Роберт вложил меч в ножны и последовал за ним.

***

— «Мой боец почти прикончил тебя!» — бормотал Сильван себе под нос, запихивая в рот жареную картошку и куски свинины. — «Смухлевал»! Что он себе думает, этот старикашка?! Круг есть Круг, победителей не судят! Вышел бы сам, я бы посмотрел, как он честно дерется!

Он вытер руки, бросил на стол один пласт и вышел из таверны. Двинулся вниз по улице, хмуро глядя себе под ноги. Прекрасный светлый день померк на глазах.

Почему его так задели слова Кольбера? Подумаешь, какой-то кабатчик, разозленный проигрышем!

Он, Сильван, сражается честно! Да, у него есть преимущество перед другими ратоборцами — а на их стороне всегда вес и сила. Что делать, если он так и не нарастил мышцы, остался угловатым, словно подросток? Как бы он сражался без своего Дара?

Даже с ним каждый выход в Круг — смертельный риск. Один раз противник, услышав правду о жене из уст Сильвана, наотмашь рубанул его мечом по лицу. Рассек подбородок, чуть не снес голову с плеч. Другой бросил оружие и начал бить Сильвана кулаками, повалил на землю. Забил бы до смерти, не оттащи его наблюдатель с помощниками. Сильван отделался сломанными ребрами и целый месяц потом не мог толком ни вдохнуть, ни выдохнуть.