Моя очередь наступила к исходу четвертых суток.

– Армейские сапоги, портянки, белье, хлопчатобумажные штаны и гимнастерка, шинель б/у, пилотка, – перечислил мой актив «костюмер». – Теперь карманы.

Я вывернул карманы, выложил на стол те немногие вещи, что позволялось иметь в учебке.

– Носовой платок можешь оставить, – милостиво разрешил инструктор, глядя на мой шмыгающий нос. – Не унывай, тебе еще повезло. Некоторых мы забрасывали на пляж в одних плавках. А у тебя шинелка!

– А куда меня направят? – попытался выведать я.

– Кто знает? Страна большая. Может, в заполярную тундру, может, в Сочи, – пожал плечами инструктор. – Иди лучше отъедайся последним ужином. Может статься, что в ближайшие сутки перекусить тебе не удастся.

Ужин я ел без аппетита, гадая, что меня ждет в скором будущем.

Я отвык от гражданки и опасался встречи с ней. Что-то будет?!

Ночью я летел на транспортном самолете, силясь по положению звезд и продолжительности полета определить точку выброса.

– Не мучайся. Дальше места не увезут, – посоветовал инструктор. – А время, что, оно и соврать может. У нас как-то одного такого следопыта полтора часа крутили над аэродромом, а выгрузили за забором родной учебки. Так-то.

Самолет пошел на посадку. Не давая возможности оглядеться, меня пересадили в крытую машину и везли еще около трех часов в неизвестном направлении. Наконец машина встала, дверца распахнулась.

– Выходи, приехали.

Я стоял на небольшой полянке среди хвойного леса.

– Два условия – эту дорогу не использовать и до смерти не умирать, – предупредил инструктор. – Ни пуха!

Мелкий дождик, капающий в лицо, отсутствие пищи, тайга на пять или сто километров вокруг и полная неизвестность – вот такой безрадостный получается актив. У диверсантов хоть парашют с собой имеется, оружие, спички, а я гол, как ощипанный сокол.

Стороны света я определил быстро, но какой от того прок, когда карта местности неизвестна даже приблизительно. Здесь что юг, что север, что квашеная капуста – все едино.

«Если не знаешь куда идти, ищи водоем, – вспомнил я совет инструктора по природному выживанию. – Ручеек впадает в ручей, ручей в реку, река в другую более крупную. Где большая вода – там непременно встретится жилье. Люди без воды не могут».

Действительно, в первой же попавшейся на пути деревне можно, изобразив «кораблекрушение» и всплыв в одних трусах, обзавестись гражданской одеждой. В крайнем случае ее можно позаимствовать с ближайшей бельевой веревки. «Утопленника», даже если и поймают – не накажут. Народ у нас жалостливый, на утопленников и погорельцев руку не поднимает.

Я отыскал самую высокую сосну, влез на нее и внимательно огляделся. Ни населенных пунктов, ни просек, ни покосов, ни домов, ни даже реки не обнаружил. Но заметил небольшую грунтовую дорогу.

Взяв азимут, я часа за полтора дотопал до нее. Весь следующий день, лежа в хорошо замаскированном логове, я наблюдал за движением, в первую очередь отслеживая военные и другие не сулящие мне добра автомобили. Глупо в самом начале пути напороться на случайный патруль или собственными ногами притопать к КПП военного городка или секретной площадки. Лесная дорога чревата самыми неожиданными сюрпризами.

Ночью, выбравшись из схрона, я пошел вдоль обочины в выбранном направлении, прячась в придорожных кустах от фар встречных и попутных машин. У первого крупного перекрестка я снова залег на дневку. Здесь движение было более оживленное – машины сновали туда-сюда с интервалом не более пяти минут.

Постепенно картина вырисовывалась. Судя по номерам и характеру грузопотока, я находился где-то на стыке Урало-Сибирского региона. Ну что ж, не худший вариант.