— И чья это квартира? — осмелилась спросить я в конце её длиннющего монолога.

— Моя.

В голове тут же загромыхала сирена, предупреждая меня об опасности, но я лишь стояла и смотрела на Максимовскую, понимая совершенно точно, что больше мне, действительно, идти некуда.

— Останешься? — наклонила девушка голову набок, чуть покусывая губы в ожидании моего ответа.

— Зачем ты это делаешь, Марта?

— Я тебе должна. И себе тоже, — в её голосе было столько неприкрытой грусти, что меня отчего-то прошибло и я начала с устрашающей скоростью верить в то, что Максимовская не врёт. Но я тут же мысленно врезала себе по лицу и призвала к трезвости ума.

Это Марта, а не моя закадычная подруга, чтобы верить в её бескорыстные начала.

— Я найду работу и съеду.

— Я тебя не гоню, так что...

— Мы с тобой враги, Марта, — напомнила я девушке, — ты оскорбляла меня, насмехалась, издевалась и заставила обрезать волосы. Думаешь, я так легко забуду всё это дерьмо?

А в следующее мгновение случилось то, чего я никак не ожидала увидеть. Лицо девушки покраснело, а глаза набухли от слёз. Одна капля скользнула по щеке, вторая замерла на ресницах.

— Я вечно делаю что-то не так, Вероника. Пытаюсь заслужить любовь людей, которым никуда не упиралась. Из кожи вон лезу, чтобы быть нужной, но делаю только хуже. За этим фасадом, — и она указала себе на лицо дрожащими пальцами, — пустота. Ни стойкости, ни силы духа, ничего, за что сильным личностям, вроде тебя, было бы зацепиться. Рядом со мной уживаются только паразиты. И сейчас я просто пытаюсь сделать хоть что-то хорошее, но всё равно ничего не выходит. Люди видят во мне, или пустышку, или монстра. И ты тоже.

— Кто в этом виноват, Марта?

— Только я. И да, я осознаю, насколько низко пала в твоих глазах, но всё равно буду рада, если ты останешься. И может быть, тогда мы сможем...

— Что?

— Ну не знаю, — пожала она плечами, — помочь друг другу?

Я в этих словесных шарадах только ещё больше запуталась. Но Марта услужливо оставила меня одну, правда, ненадолго. Уже спустя полчаса она вернулась и с улыбкой, какой я ещё никогда не видела на её лице, спросила:

— Голодная? Я вчера борщ варила.

— А он точно съедобный?

— Пока не попробуешь, не узнаешь.

На поверку борщ оказался волшебный. Его мы ели вприкуску с чесноком, салом и чёрным хлебом. А затем пили домашний компот из яблок, который Марта тоже варила сама.

— Что-то у меня разрыв шаблона, — произнесла я, качая головой и подозревая, что у меня вот-вот начнёт дёргаться глаз.

— Да я вообще ходячий сюрприз, — смущённо улыбнулась девушка, а затем неожиданно выпалила вопрос. — Чем у вас тогда всё закончилось, Вероника?

Я сразу же поняла, кого Максимовская имеет ввиду и деланно равнодушно пожала плечами, хотя на деле хотелось что-нибудь в гневе расколошматить.

— Чем? Ну, Басов довёл меня до слёз.

— А дальше?

— А дальше провожать не стал.

— Смешно.

— Да уж, обхохочешься...

— Он, кстати, как и ты, не доучился в гимназии. Отчислился и укатил в Москву.

— Мне плевать.

Но сердце навынос. До сих пор! Вот только иммунитет мой стал сильнее и теперь я рыдала по этому парню внутри себя, а не напоказ.

— Врёшь.

— Вру, — кивнула я и задохнулась оттого, что невидимая глазу колючая проволока стянула грудную клетку. Сильно.

— Ладно, не будем больше о мудаках, они этого не заслужили. Тебе работа нужна, говоришь?

— Нужна. Очень!

— Тогда у меня есть для тебя предложение.

Как оказалось, двоюродная тётка Марты владела сетью ветеринарных клиник, а также ветаптек и приютом для бездомных животных. Женщина она была сердобольная, а потому сразу приняла меня на неполный рабочий день администратором с почасовой оплатой.