- Здесь теперь точно жить нельзя, - прокомментировал он свои действия и куда-то понёс.

А я молчала, потому что: во-первых, было очень страшно, а во-вторых, ещё не отошла от собственных деяний. Как-никак впервые выпустить пламенный взгляд – это событие. По крайней мере, для не контролирующей силу меня. Ну и в-третьих, всё ещё горели стыдом щёки от осознания того, что меня видел голой какой-то там лорд. Или не видел? Вдруг он оказался неожиданно благородным и раздевала меня, к примеру, служанка? Решила, что спрошу об этом как-нибудь потом… если смелости наберусь.

А лорд-охотник всё нёс меня куда-то по сумрачным коридорам и даже по одной не менее сумрачной лестнице. И вот, поднялись мы по лестнице, вернее лорд меня поднял, после чего прошествовал по ещё одному коридору, ногой открыл дверь, пересёк большую комнату, опять пнул какую-то дверь и… бросил меня в воду!

Мгновенно намокшее одеяло потянуло под воду, я даже воздуха набрать в лёгкие не успела, так и пошла ко дну, пуская живописные пузырьки.

Но осознать всю трагичность ситуации мне не позволили и выдернули из воды вместе с одеялом. Точнее за одеяло выдернули, так и подняли вместе с ним над большим, не менее десяти метров в длину бассейном, после чего небрежно встряхнули и я опять полетела в воду, только уже без одеяла. Мокрую и явно не лёгкую ткань легко отбросили в сторону, после чего лорд наклонился к вынырнувшей на поверхность мне и прошипел:

- Жду пять минут.

И в гробовом молчании покинул купальню, потому что ванной это огромное помещение назвать было бы кощунством.  Осмотрела всё тоже чёрно-серое убранство помещения, подплыла к лесенке, у края бассейна и выбралась из воды. Рядом что-то заискрилось, и мой взгляд привлекла появившаяся горка одежды. Здесь было всё, и бельё и чулки и даже платье с туфлями. Тёмно-серое платье со скромным декольте и длинными рукавами.  И даже гребень для волос имелся! И пол под ногами не был холодным и скользким, скорее мягким и тёплым. Вот знают лорды-охотники, что леди нужно…

 Быстро вытерлась лежащим поверх одежды полотенцем, насколько это было возможно высушила волосы, оделась и заколола тяжёлые локоны гребнем, чтобы не болтались влажными сосульками до бёдер.

- Вот тебе и отсутствие дворцовых правил, Нита, - проворчала сама себе. – Хотела больше свободы, так получай… только не захлебнись.

Мне тем и нравилось гостить у бабушки, что там, вдали от столицы, я чувствовала себя свободной. Не было нескончаемых взаимных расшаркиваний, этикета и рамок, в которые вгоняло положение. Вот и сейчас этих рамок не было, только мне это уже совсем не нравилось, потому что я лишилась того, что не покидало меня даже в компании сельских подруг – уверенности в собственной защищённости. И только сейчас я поняла, как права была бабушка, утверждая, что никто и никогда не защитит меня лучше, чем я сама. Здесь не было сильного и уверенного папы, не было уверенной в силе огненной крови мамы, не было самого могущественного во всей империи лорда огня – моего деда. Я была одна, наедине со своими страхами и осознанием того, что стоило больше слушать старших и усерднее учиться. Теперь же учиться было поздно и оставалось только подчиняться тем, кто был сильнее, опытнее и несомненно умнее. Нет, я никогда не была глупой, но вспоминать об этом приходилось очень быстро и в весьма экстремальных условиях.

Так и закончилось моё беззаботное детство.

***

Помня о предыдущем заявлении лорда и о том, что меня подняли по лестнице, спустилась на два этажа и пошла на свет. Да, весь дом охотника был погружён в полумрак и я безошибочно поняла куда следует идти. Тусклый, едва различимый свет лился из под широкой двери на первом этаже. Туда я и пошла, чувствуя себя мотыльком, летящим на отблески готового сжечь мои крылья пламени. И я ни на мгновение на задумалась о том, как верна может оказаться эта метафора. И даже несмело приоткрыв дверь не дрогнула, решительно вошла в помещение, освещённое несколькими десятками вполне обычных, не магических свечей. Всю глубину пропасти, в которую угодила, я осознала только спустя несколько бесконечных мгновений после того, как посмотрела на того, кто ждал меня за столом, накрытом на две персоны. И второй, ожидаемой, персоной была явно я.