Должно быть, вид у меня сделался ошалелый. Во взгляде Тёрна впервые промелькнуло что-то похожее на сочувствие.

— Я понимаю, что юной девушке нелегко сразу решиться на этот шаг, — медленно произнес он. — Я не стану торопить. Две-три недели…

Две-три недели? Серьезно?

Я вдруг ясно представила, как это будет. Тёрн лишит меня невинности с тем же выражением лица, с каким ощупывал мою раненую ногу — так, будто совершает некую медицинскую процедуру. Движения его будут размеренными, а глаза пустыми и безразличными. «Молчи», — прикажет он, запрещая стонать, и накроет мой рот своей холодной рукой. Темные волосы, свалявшиеся сосульками, будут щекотать лицо...

Оказывается, препарирование дохлых крыс — не самое страшное и мерзкое, что может случиться со мной в этом доме.

Я почувствовала, что гадкое пойло подступило к горлу, и едва успела добежать до ведра.

А после, не раздумывая, рванула наверх, к входной двери. Я должна попытаться снова. Я должна бороться!

Дверь с размаха захлопнулась прямо перед моим носом, отрезая от внешнего мира. Позади послышались шаги.

— Все. Хватит бегать, Агата.

10. *** 10 ***

Я развернулась, прижалась спиной к двери, готовая к отпору.

— Не трогай меня!

По лицу, лишенному эмоций, скользнуло сочувствие, но тут же оно снова сделалось бесстрастным.

— Не трону, — сказал он.

Тёрн скрылся в где-то в доме, а я еще долго стояла, прислушиваясь к шорохам и звукам, доносящимся из недр комнат. Не спрятаться, не сбежать. Я птица, запертая в клетке. Птица, которой скоро обрежут крылья…

Оглушенная событиями последних двух дней, к выбору спальни я подошла безразлично. Тёрн показал мне несколько, но все они мало отличались одна от другой — запущенные и пыльные.

— Я могу остаться там, где очнулась в первый раз. Мне все равно.

Я тащилась за колдуном, еле переставляя ноги, и старалась держаться на расстоянии. Дергалась, стоило ему подойти ближе, чем на шаг.

Мне хотелось, чтобы поиски поскорее закончились. Я мечтала упасть на кровать, да что там, я распласталась бы даже на голом полу. Лежала бы без движения, ни о чем не думая, ничего не желая.

— Там слишком тесно. Вот, посмотри, здесь довольно просторно…

Он распахнул очередную дверь. Мы стояли в коридоре второго этажа.

— Поставим стол, — колдун цепким взглядом обозревал комнату. — Полки здесь есть. Комод. Встроенный шкаф. Конечно, тебе придется сделать уборку.

Как он может оставаться таким спокойным после того, как полностью разрушил мою жизнь?

— Хорошо. Пусть эта.

Тёрн неожиданно резко оказался рядом со мной, взял за плечи. Я ахнула, пытаясь отстраниться, но хотя пальцы его, казалось, едва касаются моей кожи, вырваться я не смогла.

— Хватит, — глухо сказал он.

Его темные глаза неотрывно смотрели на мое лицо. Я никак не могла истолковать чувство, что взметнулось в их глубине, подобно буре.

— Хватит себя хоронить, Агата!

Я ничего не ответила, но, думаю, Тёрн и без того прочитал ответ на моем лице. Я его ненавидела до дрожи, до омерзения. Вцепилась бы в его гадкую рожу, да только понимала, что без толку.

— Мне стоит поблагодарить тебя?

Я вздернула подбородок. Униженная, но не сломленная. Мне так это представлялось. А колдун смотрел на меня, как смотрят на глупых, еще ничего не понимающих в этой жизни девочек умудренные опытом люди. А ведь он действительно намного старше меня. Сколько ему лет? Сто? Двести? Ведь колдуны не стареют благодаря магии.

— Ты не знаешь, что ты получила, Агата. Не противься дару.

— Что я получила? — едкий смешок сорвался с губ. — Разваливающийся дом, в котором даже не хозяйка? Старые башмаки? Работу служанки?