Я затаилась нарочно, молчу. Слышу, он ко мне шарится, я к печке.

– Груня, ответь мне.

Я лицо сажей намазала. Говорю:

– Вот я.

Он за руки меня взял. Голос сладкий сделался.

– Это, Грунь, обрыв на линии… надолго. Давай ложиться спать. – И целоваться лезет.

Тут свет включили… Я при родах так не кричала.

Под утро начнет просыпаться, всё рукой рыщет – на месте я. И каждый раз:

– Это ты?.. Это ты, Груня?.. Грунь, это ты?

Кто ж еще? Кого ж он там еще хочет найти?.. Самый сон сладкий – он бубнит в ухо.

Я к чему это рассказываю. У нас свинья опоросилась, и все поросята хорошие получились, а один дохлый почти. Тихонький, не верещал никогда, ножки у него подламывались. Не стоял на ножках. Ну и я как-то утром встала засветло, вымыла его, обсушила и в кровать на свое место. Сама за спинку спряталась. Светать стало. Слышу:

– Грунь, это ты?.. Это ты, Грунь?

Говорю:

– Я, милый.

И что вот одно слово может с мужиком сделать! Прямо я чувствую, восторг в нем поднялся. Крутанулся он в мою сторону!.. И тишина… пять минут… десять… Ни звука. Высунуться боюсь – или он помер, или меня прибьет. Потом слышу:

– Грунь…

Конец ознакомительного фрагмента.