У вешалки лежало портмоне.

Я покосилась на дверь и спокойно открыла мужской кошелёк. Взяла в руки водительское удостоверение. На меня смотрел пацан с копной чёрных волос, смотрел исподлобья, суровый такой. Самоделов Алексей Григорьевич. Будет двадцать пять лет… А мне будет тридцать два.

Охрюнительно я влетела! То-то он так трахается.

Вышла из квартиры, прикрыв за собой дверь. На лестничной площадке надела туфли.

Ещё бы знать, куда он меня привёз.

На улице прохладно. Обняв свои плечи, я побежала под фонарями в ночной мегаполис, где постараюсь спрятаться от своего падения.

А на губах улыбка.

2. 2

2 Себя полюбить хочу.

— Дети, полюбуйтесь на тётю Лиду с бодуна.

Я слабо пыталась натянуть на себя одеяло, но Ольга настойчиво меня оголяла. Заметив, что под одеялом я совершенно без одежды, оставила это неблагодарное дело, и меня в покое.

— Платон, открой окно! — командовала моя старшая сестра.

Мимо пробежал мой племянник. Ему восемь лет. Следом за ним племянница, Полина, этой пять лет.

Открыли балконную дверь, и в комнату ворвался холодный воздух.

Конец лета… Я точно помню, что в клуб шла в куртке, а обратно почти голой.

— Так-то лучше, а то бы сдохли как мухи. Лидок, у тебя и мухи сдохли, такой духан стоит, — измывалась над больной алкоголичкой злая Оля.

Я украдкой посмотрела одним глазком на детей. Они русоволосые и сероглазые, как мы с Ольгой. Правда, Оля в свои тридцать пять неожиданно стала блондинкой.

— Здравствуй, тётя Лида, — поздоровался Платон, держа за руку свою сестру.

— Привет, — прохрипела я и натянула улыбку, даже хватило сил помахать детям рукой.

— Ты болеешь? — с большим сочувствием спросила маленькая Полиночка.

Я промычала и уткнулась носом в подушку.

— Мама, можно мы торт разрежем?

— Да. Судя по вашей тёте, мы сами будем угощаться. Платоша, чайник поставь для начала!

Ольга упала на диван рядом со мной.

— Как ты, Лидочка? Рассольчику не хочешь? Зашибись в клуб сходила моя сестрёнка, — язвительно шептала Оля.

— Я для того и живу отдельно, чтобы этого по утрам не слышать, — ответила я.

— Надеюсь, он был один и надеюсь, что ты его не сюда приволокла, — Ольга шарила глазами по комнате.

Вся моя жизнь перед старшей сестрой Олей как на ладони. Она всегда знала, что я и как. Возможно только её замужество в какой-то момент спасало от проникновения в мою личную жизнь. Но вот она год в разводе, и я по дурости оставила ей ключи от квартиры.

А ещё Оля знала, что я не хозяйка своей пилотке, как только выпью лишку.

За всю свою жизнь, перепила всего лишь три раза. Первый раз в семнадцать лет, когда потеряла девственность, второй раз в двадцать один год, когда я участвовала в студенческой, даже страшно сказать… После того случая я пять лет не занималась сексом. И вот это третий раз, когда я себе позволила нажраться и упасть на дно. Но, кстати, на этом дне мне было очень приятно. И я лежала, балдела в мягкой своей тёплой постельке, чувствуя как моё женское нутро расслаблено. Немного побаливало. Но так скажу, и мужчина был непростой.

Двадцать четыре года, надо забыть и не вспоминать.

— Блин, — протянула я, отвернувшись от сестры.

У меня голова совершенно не болела. Видимо, выпивка в клубе была достаточно хорошего качества.

Закрыла глаза, а в голове фото с водительского удостоверения. Иссиня-чёрные волосы… Копна. Зачем он так коротко стрижётся? Интересно, какой цвет у его глаз? Ведь так хмурился на фото, что брови нависали. Ладони помнили твёрдость и рельеф офигенного тела. Такой мощный парень… И я размазанная, никудышная тётка.

Где-то было решено, что такой неудачнице, как я, тоже положено немного блаженства. Чуть-чуть. И хватит…