— Две минуты, — задыхаясь, прошептал он на мой жалобный скулёж. — Сейчас всё будет, детка.

Он стал зацеловывать меня, спустился ниже. Тяжело так, потому что сам тяжёлый и большой. Щёлкнула резинка, улетела к моему платью.

Меня крутило и вертело. Я дышала глубоко, ощущая как горячий рот добрался до груди. Широко расставив колени, Лёха опять возвысился надо мной. Член оказался у моего бюста.

Я быстро расстегнула лифчик, избавилась от него, бросив к презику и платью.

— Охренеть. Вот это буфера!

Я собрала груди в кучу, и член скользнул между ними. Открыв рот, высунула язык, и мужской орган опять затвердел. Встал жёстким колом. И я сладострастно простонала.

Член летал туда-сюда, касаясь моего языка. Потом мужчина нагнулся. Голову мою склонил и в рот вошёл. Поза неудобная: хрен тыкался мне куда-то несуразно, и шея не резиновая.

Какой чуткий любовник попался. По одному моему хрипу понял, что хватит.

Подвижный такой, отпрыгнул ловко назад и лицом упал в мои груди. Вцепился губами в правый сосок, втянул, доставляя сладостную боль. Накатывало дикое желание. Зажал сосок зубами, и я взвизгнула, а потом заныла.

Так ярко чувствовала всё что происходило, будто протрезвела. Или это Лёха уже выбил из меня весь хмель? Терзал грудь, пока я не отстранила его. Ощущала, как между ног потекла смазка. И сейчас будет просто что-то невероятное.

Хотела.

Чтобы вошёл.

Но он меня повернул, опять же бойко так, словно я ничего не весила. Поставил в коленно-локтевую, в пояснице заставил прогнуться. Удерживая меня в такой позе, опять достал гондон. Отвлёкся на секунду, не дав свалиться на бок, и вошёл по-быстрому.

У меня глаза на лоб вылезли. Он проник так глубоко, где, похоже, никто не бывал.

Я собирала под себя одеяло, дотянулась дрожащей рукой до подушки. К себе её положила и, набрав полную грудь воздуха, лицом уткнулась, заорав.

Зрение подводило. Внутри всё твёрдое стало. И то, что мои бёдра сжимали до боли мужские пальцы, ничто по сравнению с проникновением, которое было тяжёлым и в тоже время невероятным, фееричным. Я уже бесстыже текла, хлюпало где-то сзади. Меня парили на высоких скоростях.

— Стой! — закричала я, не выдержав напора.

Он рычал, нагнулся ко мне, прикусил ухо, продолжил, но медленнее.

Закатив глаза, выгнувшись, я пыталась сделать глубокий вдох. Не получалось, стонала. Просто соскользнула с колен и легла на живот, а он меня укрыл сверху, продолжая входить.

Зарылся в мои волосы. Ладонью широкой укрыл мои пальцы и старался переплести их.

— Сладкая, детка. Я так тебя хочу! Завела, теперь не остановишь.

Я вообще лыка не вязала. Издавала нечленораздельные звуки и сжимала до белых костяшек в кулаки одеяло, которое пахло мужским парфюмом и нашим сексом.

— Хорошо пошло, — он выпрямился.

Коленями мои ноги собрал вместе и стал трахать уже в таком виде. Нижняя часть тела немела, ноги свело, заболел живот.

Меня стало колотить в изуверском, беспощадном оргазме. Я металась. Билась. Выгибалась. Но он меня за шею к кровати пришпилил и продолжил входить.

— Да-а! Давай, детка!

Я уже давала. Меня несло. Одна волна за другой, я не понимала где нахожусь, скованность в движениях заставляла напрягаться мышцы, и меня завернуло и вывернуло, что я во всё больное горло заревела, на время потеряв слух.

Оцепенело тело. Потом сладостные судороги. И вроде пик исступления прошёл, а меня продолжало трясти.

Мне под живот подложили подушку, и я опять стояла раком.

Ледяная прохлада между ягодиц.

У меня кругом голова. Тушью слиплись ресницы, я ничего не видела из-за слёз, а он вначале палец в попку вставил.