-Эй, чокнутая, я тебя запомнил! Теперь ты должна мне!

Я резко дёрнулась, сразу узнав голос. Обернувшись, увидела, что на стоянке клуба, возле припаркованного чёрного БМВ стоит тот самый брюнет, которого я "угостила" мохито. Белую футболку он снял и перекинул через плечо, оголив свой подкачанный торс, которым прижимал меня к стене. Карие глаза смотрели пристально, рот изогнулся в ухмылке. Рядом с ним стояли его дружки, и ржали как ненормальные, а заднее сидение БМВ было под завязку забито какими-то хихикающими девицами.

-Придурок, - прошептала я, и, показав этому имбицилу средний палец, забралась в такси. Двери захлопнулись, и машина плавно тронулась со стоянки.

Водитель развернулся, и мы медленно проехали мимо чёрной БМВ. Я видела, что брюнет провожает нашу машину тяжёлым взглядом, и отчего-то задержала дыхание и вжалась в сидение, а выдохнуть смогла только когда мы отъехали на безопасное расстояние от клуба.

Запомнил он меня, как же! Но для себя решила, что от этого места лучше держаться подальше.

Я мысленно послала брюнета вместе с его дружками куда подальше, и, положив голову на спинку сидения, прикрыла уставшие глаза. Вряд ли я его ещё когда-нибудь увижу.

4. 3

Алёна. Шесть лет назад.

Я устало тёрла глаза, всеми силами пытаясь не заснуть, пока слушала преподавателя по литературе. Понедельник, первая пара, и было довольно сложно сосредоточиться на основной мысли, которую пытался донести нам Михаил Валентинович, а его монотонный голос только усугублял ситуацию, нагоняя на меня сон.

Впрочем, не только на меня. Лизка, сидевшая рядом, подпирала подбородок рукой, и я видела, с каким трудом ей удаётся держать глаза открытыми. Она широко зевнула, моргнула, затем моргнула ещё раз, и мне пришлось толкнуть её в бок.

-Ты слюни пускаешь, - прошептала я.

-Какие слюни? - она была полна праведного гнева. - Хватит заливать!

-Вот и я о том же, - вскинув вверх брови, ответила я, - хватит тут всё заливать своими слюнями.

-Ай, да иди ты! - отмахнулась Лизка, но рот рукой всё равно утёрла, чем вызвала мой злобный смех.

Затем Михаил Валентинович бросил на нас красноречивый взгляд, и нам снова пришлось пробираться сквозь дебри его нудного повествования. Но уже на третьем предложении я снова начала думать о своём, поглядывая в окно, за которым вовсю хозяйничала золотая осень, и если бы меня спросили, как так вышло, что она подкралась совершенно незаметно, я бы честно ответила, что не знаю. А я и впрямь этого не знала. Ведь ещё вчера было лето, знойное и беззаботное, казалось, только-только отзвенел наш последний школьный звонок, стихли звуки музыки на выпускном балу, и мы разошлись по домам, встретив рассвет всем классом, как выясняется, что уже почти месяц мы с Лизкой исправно посещаем пары в университете. Да, да, так и было!

За это время мы успели познакомиться с девчонками и мальчишками из нашей группы, а с некоторыми даже подружились. Узнали, что декан, седой мужик, неопрятного вида, которому слегка за шестьдесят, спит с молодой замужней англичанкой, и что тяжелее всего сдать зачёт историку, Пешкову Станиславу Сергеевичу. Юля, одна девочка с нашей группы сказала, что он всех валит. Её сестру Катю пару лет назад из-за его зачёта могли не допустить к сессии, но к счастью тогда всё обошлось.

-Беляев впрягся, - сказала Юля, при этом её глаза странно заблестели.

-Беляев, это фамилия декана что ли? - не поняла Лизка, а Юля фальшиво засмеялась.

-Нет, Лиз, Паша Беляев это местная знаменитость. Самый крутой парень в универе, чтобы было понятнее. Он на пятом курсе учится, в одной группе с моей сестрой Катей. Она говорит, у его предков денег куры не клюют, - рассказывала Юля. - Жалко только, что он не встречается с первокурсницами, - она тяжело вздохнула. - Он такой красавчик!