11. 10

Алёна. Наши дни.

Сегодня была пятница, и впереди, как манна небесная, маячили долгожданные выходные. Я облегчённо выдохнула, предвкушая два дня, которые смогу провести вместе с Вадимом. Я давно обещала сводить его в парк аттракционов, и видимо настала пора осуществить задуманное, тем более синоптики прогнозировали, что завтра нас ожидает солнечный денёк. Приятным бонусом шло ещё и то, что целых два дня мне не придётся видеть пренебрежительное выражение лица главного редактора, и, положа руку на сердце, я даже не знала, что меня радовало больше.

Эта рабочая неделя, напоминающая жуткие каникулы в аду, оказалась самой длинной на моей памяти, а уж сколько нервных клеток за это время я сгубила и подумать страшно! И всё благодаря стараниям Беляева Павла Андреевича. Он словно задался целью извести меня, и с рвением приступил к её исполнению. На каждом утреннем совещании, где мы обсуждали текущие вопросы издательства, он намеренно игнорировал меня и все выдвинутые мной идеи, поэтому уже в четверг я сидела молча. Что толку надрываться? Как же, Господин Главный Редактор не соизволит даже повернуться в мою сторону! Я так злилась, что порой мне хотелось вцепиться ему в горло, и держать там руки до тех пор, пока его лицо не посинеет.

Но хуже всего мне приходилось, когда мы сталкивались с ним в коридоре. Пронзительный взгляд его тёмно-карих глаз заставлял моё бедное сердечко отбивать чечётку где-то в горле, а уж если он случайно подходил ко мне ближе, чем на полметра... Ух, и так продолжалось всю неделю. Наверно, только слепой не заметил "особого" отношения, которого я удостоилась, а уж Лена, у которой, казалось, был нюх на такие вещи, смекнула сразу что к чему.

Как-то с утра, зажав меня в углу кафетерия на нашем этаже, она выдала:

-Слушай, Алён, ты, конечно, можешь и дальше отмалчиваться, но меня не проведешь, - она отхлебнула ароматный напиток. - Признавайся, что между тобой и Павлом Андреевичем было? Вас же явно связывает не только учёба в одном университете.

Я едва не застонала, проклиная Лену за её прозорливость.

-Ну так что? Было у вас что-то? - не унималась та, с каким-то азартом в глазах глядя на меня.

-Можно и так сказать, - отпираться было бессмысленно, я и не стала этого делать.

-Я так и знала! - воскликнула она, едва не расплескав кофе себе на кремовую юбку. - А я сразу это поняла! У меня же чуйка на дела амурные!

-Да тише ты! - я обвела наполненную людьми комнату перепуганным взглядом. Не хватало ещё, чтобы об этом узнало пол издательства, но к счастью никто не смотрел в нашу сторону.

-Прости, - у Ленки хватило совести покраснеть. - А потом-то что случилось? Прошла любовь, и завял огород? Или как?

-Ага, что-то типа этого, - я вымученно улыбнулась. Рассказывать обо всём Ленке, всё равно что бередить старую рану, которую с таким трудом залечила. Больно и глупо.

-Во дела, - растерянно протянула Ленка, позабыв о кофе. – А, по-моему, зря вы с ним разбежались. Он же смотрит на тебя, так как будто хочет...

-Уволить? - усмехнувшись, подсказала я Ленке. Да, я не раз замечала на себе его взгляд, который так и кричал: "Как ты посмела явиться сюда, Ромашова? Тебе здесь не место!" Не сомневаюсь, как только появиться повод меня выставить вон, Беляев воспользуется им.

-Нет, так как будто хочет нагнуть и хорошенько...

-Совещание через пять минут, - перебила её Ивашина Кристина, постучав по циферблату часов на своей руке пальчиком с идеальным маникюром. Вот и хорошо, не пришлось выслушивать ту похабщину, которую собиралась ляпнуть Ленка. Много она понимает со своей хвалёной чуйкой!