– Ну, во-первых, – веско заговорил Виктор, – заявление о силовом захвате написал в тот же день сам Ничков. Но делом тогда занимался не Скрынников, его на следующий день отозвали из отпуска и официально поручили расследование.

– Подожди-ка! – ошеломленно перебила я Векшина. – Ты хочешь сказать, что кому-то понадобилось, чтобы это дело вел именно Скрынников?

Виктор вздохнул.

– Я говорю как есть. А уж что и кому понадобилось, понятия не имею.

Но я была не готова так легко отказаться от этой мысли. Скрынников действовал под чьим-то прикрытием?! Я уже приблизительно представляла, как развивалось расследование под эгидой Скрынникова, но мне все же хотелось дослушать, что скажет по этому поводу Виктор. Поэтому я решила набраться терпения и мысленно пообещала себе больше Векшина не перебивать.

– Здесь вообще какая-то мутная история, – проговорил приятель, нахмурившись. – Вроде бы Ничков должен быть заинтересован в восстановлении своих прав собственника. Да он и заявление написал, все так… Но вот особого рвения он не проявляет. От общения со следствием всячески уклоняется, то больничный, то еще что-нибудь… А новый-то тем временем раскрутился. И, похоже, один из цехов там гонит левак, но по официальным данным все чисто.

– А может, он действительно в сговоре с этим самым рейдером? – все же не удержалась я. – Или запуган тем же Скрынниковым?

– Или и то и другое, – закончил Векшин без малейшей иронии.

Что же получается? Скрынников нарыл что-то и на старого владельца «РигТарса», и на нового, да еще плюс ко всему прекрасно осведомлен о сговоре, если таковой, конечно, имеет место? Какой-то тройной шантаж, так, что ли? Вот только какая мне польза от того, что я хотя бы частично распутаю этот клубок. Удастся ли мне прижать этим Скрынникова, чтобы помочь Виктории?

– И как продвигается расследование? – осторожно поинтересовалась я. – Ну, с этим захватом?

– Да вяло продвигается, – поморщился Векшин. – Почти никак. Стопорится постоянно, то одно, то другое. Ну а я параллельно веду свое.

– Ты о чем? – Я прекрасно понимала, что хочет сказать Векшин, но мне важно было внести полную ясность. Мне не хотелось отказываться от мысли, что Виктор все же даст мне хоть какую-нибудь зацепку. Насколько я успела понять, Скрынников вел какую-то по-настоящему серьезную игру. По-видимому, он действительно «доит» обоих владельцев «РигТарса»: и старого, и нового. Возможно, он решит не рисковать этим долгосрочным стабильным заработком и прекратит преследовать мою клиентку Ястребову. Предположим, мне удастся убедить Скрынникова, что я располагаю сведениями о его махинациях в деле о захвате «РигТарса» и в любой момент могу предоставить их официальному следствию. Испугается ли он? Не исключено. Чего я хочу взамен? Скрынников оставляет в покое Викторию Ястребову, а я забываю о «РигТарсе». Почему бы Скрынникову не пойти на эту со всех точек зрения выгодную сделку? Он ведь и так не в накладе, поскольку ему останется «первоначальный взнос» – те самые десять тысяч долларов.

Вот такая схема действий сложилась в моей голове, пока я слушала Векшина. Схема, прямо скажем, довольно шаткая, но в основе своей вполне логичная.

– Хочу вывести Скрынникова на чистую воду, – заявил Векшин, отвечая на мой вопрос. – Может, кому-то это и покажется пафосным, но таким, как Скрынников, не место в наших рядах. И я в лепешку расшибусь, но вышвырну его из органов, да так, что его и гаражи сторожить не наймут.

Ничего пафосного я в этом заявлении не усматривала. Насколько я успела узнать этого типа, пусть и заочно, в органах и иже с ними ему действительно не место. Виктор совершенно прав.