Значит, если дойдёт до исполнения права победителя, это будет здесь… И, возможно, при свете. А я даже мужа не видела при свете. Я постеснялась рассматривать, а он не хотел меня смущать…

– Ты меня слышишь?! – Герберт резко встряхнул меня за плечи, швырнул на диван и сел рядом. – Тебе жить надоело?

– А если надоело?

Я устало посмотрела на того, кто совсем недавно называл себя моим другом. Ну что ему стоит просто не мешать Анорму?

– Это пройдёт, – помедлив, чуть мягче сказал Герберт. – И жить ты будешь очень долго, Танюш. Но для этого тебе придётся взять себя в руки и пройти через сегодняшнюю ночь.

– Пройти через твои руки и всё остальное, – вяло усмехнулась я. – Тронута твоей заботой, только моя жизнь уже закончилась утром, в парке. Тебя это должно порадовать, ты ведь напитываешься чужой болью.

Я встала и медленно двинулась к креслу. Остановит или нет? Пол под ногами слегка шатался. Я схватилась за мягкий подлокотник и почти упала на валяющиеся в кресле вещи. Кажется, что-то при этом соскользнуло на пол. Да, теперь рядом с креслом валяются красный бюстгальтер и один чёрный мужской носок. Герберт лёг на бок, повернувшись ко мне лицом.

– Можешь поверить, меня это не радует, а напитаться, как ты выразилась, я могу и без тебя. Сейчас, кстати, никто из тебя силы не вытягивает.

– Отдай кому-нибудь право победителя, – тихо попросила я.

Голова кружилась, комната плыла перед глазами.

– Нет, – покачал головой Герберт. – Ты сама не понимаешь, о чём просишь.

В спальню влетела разъярённая Викуся.

– Танька, ты совсем спятила?! – прошипела она, плюхнувшись на диван рядом с Гербертом. – Прекрати этот концерт! Не цепляй их! Анорм в бешенстве, Лиля еле успокоила его.

– Вика, уймись, – поморщился Герберт.

– Ты что, не понял? Она специально раздразнивает всех подряд, чтобы кто-нибудь её убил!

– Понял, конечно, и Лили тоже поняла. Думаю, что-то в этом роде она сейчас объясняет Анорму. Между прочим, Викуля, ты бросила Лили на кухне, а ей ещё нужна твоя помощь. Так что пошли-ка помогать.

– Она уже почти всё сделала…

– Рыжая молния, – хмыкнул Герберт.

– Что? – машинально переспросила я.

– Это её кличка в Грарге. Рыжая молния.

– Подходит, – хмуро кивнула я, из последних сил пытаясь скрыть дурноту.

– Значит, так. До совета ты отсюда не выйдешь, – твердо произнёс Герберт. – Не хочешь жить сейчас – так захочешь потом. Располагайся, чувствуй себя как дома. Я бы посоветовал тебе поесть и попытаться заснуть, потом такой возможности не будет. Совет начнётся около полуночи. И потом, до утра, ни есть, ни пить, ни спать тебе не придётся. Принести каких-нибудь бутербродов?

– Нет.

– Зря. Тебе не помешало бы закусить, маленькая пьянчужка, – ухмыльнулся он.

Да, наверное, я сейчас пьяна. А ему-то что? Снова навалилось полное безразличие.

Герберт притянул к себе Викусю и страстно поцеловал её.

– Мы пока, пожалуй, зайдём в Лилину комнату…

– Там же Бари… – начала Вика.

– Бари знакомится с городом. Он решил обозреть все местные достопримечательности – музеи, памятники, старые улицы, парки, новые магазины, – рассмеялся Герберт. – До вечера должно хватить. Похоже, Бари просто прячется от супруги. Инесс что, застала его с неуёмной Лили?

– Почти, – Вика нервно хихикнула.

– Пошли. Заодно расскажешь.

– Но…

Подруга с тревогой покосилась на меня.

– Танюш, слышишь? – Герберт встал и склонился надо мной.

– Угу.

– Если ты выйдешь из этой комнаты, Лили затащит тебя назад силой и просидит здесь до начала совета, – пообещал он. – Дай нам с Викой спокойно провести время.

Парочка вышла. Наконец-то я осталась одна.