Меня трясло и мутило, боль в рёбрах чувствовалась всё сильнее. Адреналин спадал, на его место приходило отчётливое осознание: шансы выбраться минимальны. Я в очередной раз оглянулась и увидела шагающих по тротуару знакомых Петра. Один из них кивнул в мою сторону. Неужели они уже знают? Прошло так мало времени!

Проверять, ищут ли они меня, я не стала. Быстрый взгляд по сторонам. Ближайший супермаркет – ловушка, из которой я уже никуда не смогу выбраться. Идти через дорогу нет смысла – с моей черепашьей скоростью они быстро меня догонят. Нырнуть во двор перед супермаркетом? Насколько помню, там есть аптека. Я могу хотя бы попытаться сыграть на своей легенде: иду за таблетками от головной боли и понятия не имею, что за пожар начался в частном секторе.

У выезда был припаркован чёрный автомобиль, слишком дорогой и пафосный для нашего города. Обходя его по тротуару, я споткнулась и машинально схватилась за дверцу. Боль пронзила рёбра так, что у меня потемнело в глазах. Сейчас завоет сигнализация, а дальше… Или место на кладбище, если не смогу убедить приятелей Петра, или тюремный срок за превышение самообороны.

– Может, девка реально в аптеку пошла? – произнёс знакомый голос совсем рядом.

Они обходили машину с другой стороны. Меня не заметили только потому, что согнулась от боли. Я затаила дыхание.

– Там дом полыхает вовсю, и засов на двери гаража снаружи был закрыт. Думаешь, она ни при чём? – отозвался Валёк.

Ещё одно совпадение. Видимо, лучший друг Петра решил заехать за нами по дороге. Поздравить. Хэппи бёстдей, ёлы-палы! Куда уж больше хэппи?

– Вот найдём и узнаем, при чём она или нет, – рассудительно ответил тот, первый, имени которого я не помнила.

А ведь найдут! Куда я от них денусь? Я же еле ноги волочу. Я машинально сжала пальцы на ручке двери дорогой машины. Ну, пожалуйста, пусть у меня останется хоть капля везения! Я потянула ручку на себя, и дверь неожиданно открылась. Это подобно чуду, просто невероятно. В тихом дворе стоит открытый автомобиль стоимостью в несколько квартир. Неважно, где его хозяин, сейчас это единственное место, где я могу спрятаться. Вряд ли друзья Петра начнут обшаривать припаркованные во дворе машины.

Морщась от боли, я с трудом втиснулась на пол у заднего сидения и мягко захлопнула дверь. Вот так, надеюсь, моя погоня уже у аптеки и не услышит посторонний звук. Или не обратят внимания – мало ли что там хлопнуло?

Я замерла, вслушиваясь в уличный шум. Стёкла на задних дверях автомобиля затемнены, снаружи меня не видно. Что будет, если появится хозяин пафосного авточуда, я старалась не думать. Вот снова донеслись знакомые голоса:

– Она точно в этот двор зашла?

– Сюда, больше некуда.

– Может, просто к подружке в гости?

– Ты сам в это веришь? У Кривого типа мигрень, а девчонка даже в аптеку не заглянула, сидит у подружки?

Я бы в это тоже не поверила: лучше не представлять, что со мной потом сделал бы Пётр. Друзья Кривого умели делать логические выводы и теперь матерились совсем рядом с машиной, пытаясь сообразить, где я могу прятаться. Для начала позвонили на мой телефон. Бесполезное дело. Звук на нём я, конечно, выключила, и трубку брать не собиралась.

– Разрешите пройти, – добавился ещё один голос, хрипловатый баритон.

Открылась передняя дверь машины, на водительское место кто-то сел. Я боялась дышать. Заработал мотор автомобиля. Лучше не думать, что будет, если на заднее сидение захочет сесть пассажир. Машина медленно тронулась с места, я перевела дыхание. Не знаю, куда едем, но главное – чтобы подальше отсюда.