, говорят они, не иму веры. Смотрите: земля в начале была, но она была невидима по причине повсюдной тьмы. Так и мира духовного мы не видим, но он есть. Свет и глаза даны нам только для этого, видимого мира, а не для того – невидимого; для того мира нужен иной глаз: очеса сердца просвещенна (Еф. 1, 18), или чистое сердце: блажени чистии сердцем, сказано, яко тии Бога узрят (Мф. 5, 8). И души человеческой мы не видим, но она на самом деле есть. В человеке она дает жизнь и красоту телу, особенно – выражение лицу; в нем она есть главная причина всего, что он делает; апо выходе души из тела остается один безобразный труп, прах земной.

Создав свет, Господь Бог Сам засвидетельствовал, что свет – добрая вещь. И виде Богсвет, яко добро. И точно, добро. Весь мир чувствует, какое добро свет. Но, кроме вещественного света, есть, братия, еще свет духовный. Этот свет и Источник света есть Господь Бог, живущий во свете неприступном (1 Тим. 6, 16). Ангелы также называются вторыми светами после Бога, как об этом мы сказали в предыдущей беседе. Мы дорожим светом вещественным, потому что находим его для себя очень нужным и полезным. Но если ценим свет чувственный, то познаем и оценим свет умный. Тот свет, как сами видите, не постоянен: появляется и исчезает и служит почти только для тела, которое само не постоянно, не вечно; а этот свет – вечный, и нам потому дал Бог увидеть свет чувственный, чтобы сподобить нас умного света – во время, которое он Сам определил;[45] а блаженство и красота этого умного света таковы, что мы теперь и постигнуть того не можем во всей полноте; грехи, страсти и житейские попечения препятствуют нам в настоящей жизни живо ощущать в душе этот свет; одежда тела также скрывает его от души. Духовный свет был и в мире, но, увы, люди не приняли его: Свет прииде в мир, и возлюбиша человецы паче тму, неже свет: беша бо их дела зла (Ин. 3, 19). Чтобы сподобиться быть участниками духовного света, очевидно, нужно отложить дела темные, т. е. грехи.

И раздели Бог между светом и между тмою. И нарече Бог свет день, а тму нарече нощь. Хотя Бог создал свет, но тьмы, которая была до сотворения света, совершенно не уничтожил, потому что непрерывность света была бы вредна для тварей, а только сделал между ними разделение, назначил порядок, последовательность как для того, так и для другой. Но отчего тогда могли быть день и ночь, когда еще не было солнца? Тогда, говорит св. Василий Великий, происходил день и следовала ночь не по солнечному движению, но потому, что первобытный свет в определенной Богом мере то расширялся, то опять сжимался.[46]

И бысть вечер, и бысть утро, день един, – не только первый, но и единый, т. е. единственный. Так назван он для того, чтобы показать его важность и превосходство перед другими днями, потому что он есть глава времени, начаток дней, современный свету, как говорит св. Василий Великий.[47]