Все без исключения мои родственники прошли войну. Многие не вернулись домой. Отец с первых дней войны был на фронте. Летом 1943 г., во время Курской битвы, он вместе с отрядом минометчиков был заброшен в тыл врага. И когда кончились мины, гитлеровцы выдвинули ультиматум – сдаться в плен. Сдаваться никто не собирался…

В наградном листе на представление отца к высокой государственной награде в разделе «Конкретное изложение личного подвига», в частности, отмечалось, что с 5 по 10 июля 1943 г. под его командованием было уничтожено «до батальона пехоты… после того как закончились мины, бойцы стали расстреливать немцев из автоматов». Подняв оставшихся в живых солдат в атаку, отец не только «вышел из окружения, но и вынес всю материальную часть минометов». На следующий день он опять пошел в бой и был тяжело контужен. Нашли его только на вторые сутки. Несколько месяцев жизнь его висела на волоске, тем не менее он выжил, его выходили в пермском госпитале. Отец был человеком большой физической силы – рассказывали, в молодости на спор зубами мешок с пшеницей с земли поднимал. Но ушел он из жизни рано – в 56 лет, фронтовые раны и контузии дали о себе знать.

Отец, мама, бабушка с моего раннего детства рассказывали о войне, о тех ужасах, что им пришлось пережить. Впечатление было столь сильным, что, когда канцлер ФРГ Конрад Аденауэр решил распространить действие законов о сроках давности на преступления фашистов, я сочинил стихи. Их даже напечатали. Начинались они, помнится, так: «Не спрятаться под сводами законов, Которые родились век назад, Тем обер-палачам из Бонна…» Шел мне тогда тринадцатый год.

А через год, когда я узнал, кто такие Фемида и Немизида, написал еще один стих. Он начинался более пафосно: «Им не уйти от кары Немизиды, фашистским служкам дьявольских затей…» Вот тогда-то, 60 лет назад, я впервые прикоснулся в своем творчестве к главному процессу человечества и юриспруденции.

Позже, уже во взрослой жизни, мне довелось много встречаться с участниками Нюрнбергского процесса, слушать их рассказы. Эти живые воспоминания как-то неразрывно слились в моем сознании с воспоминаниями моих родных в единое целое. Так что Нюрнбергским процессом «болею» давно. За это время я написал около десяти документальных произведений о Суде народов, пьесу и роман-хронику «На веки вечные». Эти книги переведены на английский, французский, немецкий и другие языки народов мира, изданы за рубежом. По моим сценариям снято около пятнадцати кинолент о Нюрнбергском процессе и один игровой телевизионный многосерийный фильм. Казалось бы, довольно, но время постоянно напоминает: растут новые поколения, необходимо, чтобы и они знали правду об этом важнейшем событии в истории всего человечества.

В представленной книге изложены самые яркие эпизоды Суда народов, приводятся ранее не публиковавшиеся материалы, свидетельства участников процесса, их родственников и очевидцев, недавно рассекреченные архивные документы. Благодаря этому удалось более полно и всесторонне взглянуть на Нюрнбергский процесс, лучше понять и отобразить мотивацию действий его участников. Появилась возможность более объективно разобраться в решениях и поступках глав государств и правительств в контексте тех далеких и нынешних событий.

Книга специально и сознательно написана так, чтобы она была понятна и интересна, в том числе и молодым читателям. В ней нет затянутых рассуждений и лобовых нравоучений, зато есть горькая правда истории.

Некоторые темы поданы под углом последних исторических исследований и вновь открывшихся фактов – они развенчивают или дезавуируют ряд распространенных западных стереотипов и мифов. Ведь время не только хоронит секреты, но иногда выдает их через многие десятилетия.