В церковь, что ли, сходить?

— Ветки довольно низко растут. По ним она взобралась на дерево и по изгороди смогла спуститься с обратной стороны.

Я выдохнула с облегчением.

— Я распорядился, чтобы позвонили в службу и спилили нижние ветки, но они не успели. Чертовка сбежала раньше.

— На пляже ее нет, — констатировала я через несколько минут. За это время ему несколько раз звонили, докладывали об успехах, которых не было, чем повергли нас с соседом в пучину депрессии. — Есть еще места, где она любит бывать?

— Причал рядом с твоим участком, — пожал он плечами. — Но там я смотрел, прежде чем идти к тебе.

— Вариантов все равно больше нет, давай еще раз посмотрим. Все равно недалеко, — вздохнула я. Саша безразлично мотнул головой.

Поиски ничего не дали. Ничто не указывало на то, что девочка тут была. Но я старалась не отчаиваться.

— Это бесполезно, — вздохнул сосед и сжал кулаки. — Нужно было сразу вызывать кинологов, а не терять время зря.

Ничего против я ответить не смогла, так как была с ним согласна. Сосед сделал звонок и кивнул мне.

— Нужно выбираться отсюда, — и повернулся в ту сторону, откуда мы пришли.

Эта тропа вела в обход моего участка, заставляя делать большой крюк. Мои ноги и природная лень были с этим категорически не согласны.

Хоть и не хотелось открывать тайну моей «потайной двери», но лишние сотни метров, которые придется преодолеть, идя в обход, поставили точку в моих внутренних метаниях. Я окликнула мужчину и позвала за собой, приближаясь к забору, на котором частыми шапками висели лозы винограда. За одной из них и пряталась неприметная дверца, которую непосвященный ни в жизнь не отыщет. Вот и сейчас под удивленным взглядом соседа я просунула руку сквозь листья в поисках небольшого замка, но неожиданно дверца открылась сама, просто от прикосновения, а я отлично помню, что дверь закрывала плотно.

Я удивленно моргнула и перевела взгляд на озадаченного Александра.

— Что такое? — нахмурился он.

— Иди за мной. Кажется, кинологи не понадобятся, — хмыкнула я, понимая, кто кроме меня мог знать про эту дверь.

Как я и подозревала, во фруктовом саду за домом, в гамаке между двух яблонь покачивалась спящая фигурка. Саша метнулся к ней и сжал в объятиях сонное тельце.

Из тех объятий послышалось хриплое после сна:

— Папа?

                                                 ***

— Папа, — потирая глазик кулачком, позвала она. — А что ты тут делаешь?

— Лиска, лучше ты мне ответь, что здесь делаешь? — потребовал он, стараясь говорить спокойнее. Но недавний страх за дочь сказывался и сейчас выливался на одну несмышленую головку пока еще контролируемым гневом.

— Сплю, — дала очевидный ответ малышка, а я поняла, что отец сейчас взорвется.

— Алиса, как ты здесь очутилась? — быстро спросила я, разряжая обстановку.

— Русалка! — восхитилась она, заметив меня. Я тяжело вздохнула. — Папа, ты уже познакомился с Мариной? Правда, она красивая? Она тебе нравится? А можно она будет жить с нами?

Я чуть не подавилась, мысленно представляя себя котенком — маленьким, блохастым, худющим и дрожащим, — которого добрая девочка трогательно прижимает к груди и слезно умоляет родителя оставить несчастную животинку. Мяу.

— Она сказала, что ее рыбы обижают. Ты же говорил, что обижать других — не хорошо! А рыбы могут разговаривать? А… — со скоростью автоматной очереди завалила она вопросами растерявшегося отца.

Он с трудом призвал свое чадо к порядку, заставив ответить на вопрос:

— Ты почему опять сбежала, Лиса?

Девочка насупилась и надула губы.

— Я не сбегала! — воскликнула малышка с возмущением. — Я сказала Кристине, что иду в гости к русалке.