- Так вот, - продолжила я, - пленные французы жили у нас в городе. Они посадили рощу на берегу пруда. Там сейчас идут раскопки. Восстанавливают беседки. Они были из мрамора. Похожие есть в Версале, во Франции. В пруду водились большие карпы. Их специально там выращивали. Горожане ходили в дубовую рощу гулять и на рыбалку.

- А что, и сейчас там можно рыбу ловить? – оживился мальчишка.

- Да. Там рыбаков много. Даже городские соревнования среди них проходят. Кажется, в августе.

- А я не знал… - вздохнул Макс. – Я люблю рыбу ловить. Ходил тайком от бабушки. Но наловил мелочь, кошке отдал. Отец только обещает, что пойдет со мной. А потом говорит, что занят. Он работает много.

- Тогда тебе надо набраться терпения. Взрослые всегда много работают. Тут уж ничего не поделаешь. Отец наверняка для вас старается.

- Он тоже так говорит. А кем вы работаете? – поинтересовался Макс. – Вы так много знаете.

- Я учительница. Преподаю в гимназии историю и географию.

Вернее, преподавала. Надеюсь, до начала учебного года устроюсь на нормальную работу.

- Так вы тоже училка истории? – удивился Макс. – Совсем не похожи. С топором.

Почему-то мое умение обращаться с этим орудием вызывало у него уважение.

- Я – учительница. И мне не нравится слово «училка». Оно пренебрежительное.

- Простите, - смутился парнишка. - Мы так всех учителей зовем. Просто привык так говорить.

- Отвыкай. Нехорошее слово. И нам пора в путь. Иначе до вечера не доберемся.

Снова вышли на дорогу.

- А вы петь умеете? – спросила Маша.

- Нет. У меня слуха нет, - призналась я.

- Не может быть! – девчушка посмотрела на меня с удивлением. – Вы же не глухая. Вы все слышите.

- У меня нет музыкального слуха, - рассмеялась я.

- Это плохо. А я ходила в музыкальную студию. Недолго. Папе сказали, что мне лучше рисованием заняться.

Очевидно, у Маши тоже со слухом проблемы.

- Но пою я громко. Давайте петь? Так идти веселее, - предложила девчушка.

- Отличная идея. Начинай, - согласилась я.

Макс поморщился.

- Лучше не надо. Она когда поет, мне выть хочется.

- Я хорошо пою, - обиделась девочка.

- Давайте попробуем, может у нас и получится, - поддержала я Машу.

- Только не кричи, а то всех птиц и зверей в округе распугаешь, - попросил Макс.

Маша набрала побольше воздуха и завопила:

- Вместе весело шагать по просторам!!!

 По просторам!!!

 По просторам!!!

Голос громкий, пронзительный. У меня аж в ушах зазвенело. Маша легко смогла бы заглушить хор народников. Им всем до нее далеко.

- Стоп! - прервала я девчушку.

- Вот видите, я предупреждал, - заметил Макс.

Маша замолчала. У нее дрогнули губы. Я поняла, что еще мгновение, и она заплачет.

- Я стараюсь… Я очень стараюсь. А никому не нравится…

- Ты хорошо поешь, только слишком громко. Надо тише. Можешь?

- Громко – это хорошо.

- Не всегда. Давайте попробуем все вместе и потише.

- Я не люблю петь, - буркнул Макс.

- Поддержи нас, - попросила его я. – Маше надо чем-то отвлечься от дальней дороги. А то она скоро снова начнет спотыкаться. И тогда я посажу ее тебе на плечи.

- Не посадите, - рассмеялся парнишка. – Это вы меня просто пугаете. Но петь я буду, если это поможет.

С третьего или четвертого раза у нас стало что-то получаться. Музыкальным слухом обладал только Макс. Его я назначила запевалой. Скоро и ему понравилось петь.

Мы бодро шагали по дороге. С песней идти веселей. Однако Маша все-таки устала. И даже небольшой отдых не помог. У нее заплетались ноги, она почти висела на моей руке.

Я посадила Машу себе на плечи. Она оказалась тяжелее, чем я предполагала.

Наконец между холмами показался поселок. Но идти до него было еще очень и очень далеко.