— Доброй вам ночи,  — слышу я тихий голос позади. 

 — Забери ребенка из машины и уложи его спать. Не разбуди. 

 — Поняла вас. Будет сделано. 

Какая покорность... Ладно, прислуга, хотя бы, деньги за нее получает. Можно хоть чечетку выплясывать, если хозяину охота. А платят тут наверняка неплохо. Тут же целый дворец, а по двору можно на велосипеде спокойно кататься. Боже, сколько денег сюда вложено! 

Я пораженно рассматриваю аккуратно стриженную траву, огромный бассейн, вода в котором мерцает загадочными отблесками, сад, который утопает в цветущих кустах роз, и жемчужину всего этого великолепия - огромный особняк в два этажа. Кто вообще этот Амир? Чем он зарабатывает на такую роскошную жизнь?  

И тем не менее, его жена с удовольствием сбежала из этой золотой клетки. 

Я поднимаюсь по ступенькам особняка и толкаю дверь ладонью, зашипев от боли  — совсем позабыла о ране на руке. Захожу внутрь, вдыхая тонкий запах незнакомых цветов  — тут даже пахнет дорого, и слышу тихий “ах” и звон. 

Я поднимаю взгляд. На меня пораженно смотрит женщина. Волосы у нее спрятаны под платок, а темное платье скрывает очертания фигуры. На вид ей лет пятьдесят. 

 — Вы вернулись...  — тихо произносит она. У ног женщины лежат осколки вазы. 

 — Где тут туалет?  — спрашиваю я, зажимая ладонью рану, которая снова намокает. Мне все равно, что эта женщина обо мне подумает. Я заблужусь в этом огромном доме.  

 Она приняла меня за Мирославу. Как и Амир. Неужели мы настолько похожи? 

 — Вы забыли? 

 — Да, забыла,  — спокойно говорю я, а женщина странно смотрит на меня. Мне кажется, что на мгновение у нее во взгляде мелькает злоба. Будто бы еще секунда  — и она рассмеется, а потом скажет мне что-то мерзкое.  

 — Я напомню, где Ваша спальня. Там есть ванная комната. 

Иду за ней я, как в тумане. Сердце ускоряет бег, кровь сильно бьется в венах, с каждым шагом, который я делаю к своей свободе. Даже мраморный пол расплывается под ногами, а потом я моргаю и понимаю, что мысленно я уже не здесь, а где-то далеко за стенами этой шикарной тюрьмы.  

В комнату Мирославы я забегаю, не слушая, что мне говорит эта женщина и закрываю дверь.  

 — Господи-и...  — отчаянно вырывается у меня, когда я прислоняюсь спиной к прохладной двери и выдыхаю,  — пожалуйста, пусть этот день хотя бы закончится хорошо.  

 Я открываю сумочку, запускаю в нее руку и роюсь. Холод пробегает по плечам. Телефон... где мой телефон!? Нет, нет, он же был там! Я переворачиваю сумку, вытряхиваю ее. На пол со стуком выпадает смартфон, а у меня вырывается истеричный смешок. Еще не хватало разбить его. В шаге от свободы. 

Пальцы плохо слушаются и дрожат, пока я вожу ими по экрану и набираю номер полиции. Пожалуйста, быстрее... гудки кажутся бесконечными. Мне кажется, что я начинаю проваливаться в какое-то темное и душное болото, и размеренное “ту-у-у” превращается в звон в ушах. 

 — … говорите, слушаю вас! 

 — Меня похитили,  — тихо говорю я, понимая, что вот-вот упаду в обморок,  — и удерживают силой. 

 — Где вы находитесь? 

Вот я ду-ура. Я закрываю лицо ладонью, чувствуя, как вот-вот расплачусь. Почему я забыла посмотреть, где я сейчас? 

 — Я не... не знаю. Я не видела, куда меня привезли. Давайте я перезвоню,  — я отхожу от двери, хотя ноги становятся ватными, и приближаюсь к окну, отдергивая штору. За ним сад и зелень. Ничего, что мне могло бы подсказать, где я. 

 — Пожалуйста, не кладите трубку.  Вы сейчас находитесь одна? 

 — Да, я...пока одна. Я могу посмотреть по интернету, где я сейчас и сказать вам адрес. Я сейчас перезвоню...