Женщина протянула мне руку. Я нахмурилась.

— Я не маникюрша. Да и кто вы, собственно, такая?

Женщина отставила напиток и села, готовая оторвать мне голову.

— Я – госпожа Самойлова, хозяйка этого дома. А ты кто такая?

Услышав слова госпожи Самойловой, я чуть не выронила из рук документы, которые плотно прижала к груди. Я жила тут столько времени, что уже начала считать, будто мать Елизаветы и мачеха Артура — это вымышленный персонаж, часть общей пиар-кампании семейства Самойловых. Но вот она, странная и весьма экстравагантная дамочка, лежит на диване и разглядывает меня, как диковинного зверька в зоопарке. Вся такая загорелая, свежая. Где она там торчала? В Монако? Я уж и забыла.

— Меня зовут Василиса, — серьезно ответила я, — я няня вашей дочери.

Госпожа Самойлова усмехнулась, глотнув свой коктейль.

— Как интересно, очередная нянька. Из какого ты агентства, милочка?

Похоже, что Игорь Федорович не рассказал своей женушке о моей истории, иначе бы она не задавала таких вопросов. И, похоже, что знать ей полагается не все. Что ж, я тоже не буду ее информировать.

— Я не из агентства, я попала сюда… иным путем. Но, поверьте, у нас с Елизаветой все отлично получается, она делает большие успехи, и я готова отчитаться перед вами по любому интересующему вас вопросу.

Мне жутко не нравился высокомерный тон этой дамочки. Артур не был ее сыном, но поведением они были похожи друг на друга как две капли воды.

На мгновение меня кольнуло. Ведь и правда… эта женщина, она не мать Артура. Но что же тогда случилось с той, которая подарила ему жизнь?

— С кем ты спишь? С Артуром или с моим мужем? — госпожа Самойлова усмехнулась. — Да, глядя на тебя мне смешно такое спрашивать, но быть в курсе я все же хочу.

Не знаю, что во мне взыграло, смелость, пофигизм, или гормоны, но я совсем не боялась эту женщину. Мне было все равно.

— Я понимаю, что вы привыкли прокладывать себе путь только такими методами, но это не про меня.

Госпожа Самойлова чуть не поперхнулась коктейлем, но смогла сдержаться. Она явно рассчитывала, что я буду лебезить перед ней, но я не собиралась этого делать. Женщина, которая бросала свою дочь на третьих лиц для меня не мать, потому я не считала, что обязана хоть как-то сдерживать себя перед ней.

— Извините, — заметила я после некоторой паузы, — но вы не представились. Как я могу к вам обращаться?

Госпожа Самойлова вдруг снова улыбнулась, будто мы с ней играли в весьма занятную игру.

— Меня зовут Эвелина Викторовна, но госпожа Самойлова мне, все же, больше нравится. Сразу видно, кто здесь хозяин, а кто – подчиненный.

— Я запомню, — отозвалась я. — Если у вас нет ко мне текущих вопросов, то я…

Я не успела закончить фразу. Эвелина Викторовна вскочила с дивана и ухватила меня за кисть. Бумаги выпали из моих рук, благо, ничего опасного не попало на свет.

Неожиданно в доме хлопнула дверь. Мы обе дернулись и оглянулись. В гостиную вошел Артур. Увидев мачеху, он еле заметно изменился в лице, буквально на секунду, после чего подошел к нам.

— В этот раз ты насколько? Пара дней или пара недель? — он отмахнул руку Эвелины Викторовны от меня. — Не трогай ее и не веди себя здесь, как хозяйка. Не забывай, кто в этом доме настоящий наследник.

Я тут же бросилась на пол и стала сгребать бумажки.

— Да как ты смеешь! — взвизгнула госпожа Самойлова.

— Закройся! — рявкнул Артур и, вдруг схватил меня за руку, я еле успела встать с пола.

Не так, как он обычно привык, а за ладонь. Он пропустил свои пальцы сквозь моих и повел меня к лестнице. Эвелина Викторовна крикнула нам что-то вслед, но я уже не услышала ее. Я была слишком сосредоточена на том, что сейчас происходило. Артур обратил на меня внимание впервые за столько времени.