- Точно. Ничего, - ни капли не вру и для убедительности киваю головой. – Прощайте!

- Стоять! – рявкает мой несостоявшийся работодатель. – Не двигайся!

И я стою. В принципе, я и лежать уже готова от такого рёва раненого бизона.

- Лика, стоять! Ну, упадешь же! – рычит мужчина, пролетая мимо меня в сторону балконной двери.

Там на периллах балансирует девочка в яркой-розовой юбке- балеринке и с огромной конфетой на палочке в руке.

- Лика, твою… - спотыкается. – Нельзя говорю так делать! Убьёшься!

Рычит этот раненный и подхватывает малышку на руки.

- Папа, ну ты чего!? Я же фея! Я всё могу, и вообще… опусти меня. Я хочу познакомиться с моей новой няней.

- Это не твоя няня.

Девочка смешно хмурит бровки, явно копируя своего родителя, и осматривает меня снизу-вверх. Вот как некоторые совсем недавно. Родственники!

- А чья? Твоя?

Я снова давлюсь воздухом и делаю неуверенный шаг к двери. Моя рука уже касается прохладного металла.

- Нет, Лика. Она ничейная. Она вообще…

- Отлично, папочка! Значит, моя!

- Лика, прекрати меня перебивать! – вновь рычит этот Маугли, что даже мне хочется присесть, чтоб звуковой волной не снесло.

И это, знаете ли, достало! Как там фамилия этого некультурного?!

- Господин Яровой, прекратите орать на ребёнка! Это непедагогично. А вести речь о человеке в третьем лице, когда это лицо стоит перед вами, ещё и неэтично.

Парочка застывает, уставившись на меня. Девочка с интересом снова разглядывает меня, а вот её папочка … явно хочет продемонстрировать мне, кто у нас тут главный.

- А кто-то минуту назад заявил, что не няня! А теперь такой ликбез!

- А кто-то минуту назад не орал как раненный в яйца макак! Это самооборона.

Яровой смотрит на меня такими страшными глазищами, что пора окапываться и выставлять винтовки. Да только есть у меня одна пакостная черта – если что-то начала, то закончу даже в ущерб себе любимой. Поэтому отвечаю уверенным взглядом, а страх прячу подальше. Ну в самом деле, не убьёт же он меня при дочери?!

- Вау! – разрывает наш зрительный диалог Лика, самостоятельно спрыгивая с рук отца. – Давай знакомиться.

Протягивает мне липкие от глазури тонкие пальчики. А у меня гормоны, мать их… ведь внутри меня её сестра или брат…и скоро на свет появятся другие ладошки. На секунду жмурюсь, а потом присаживаюсь на корточки. Одной рукой одергиваю вниз юбку, убегающую вверх из-за слегка раздавшихся бёдер, а вторую протягиваю малышке.

- Привет. Я Вероника. Можно просто Ника.

И улыбаюсь, а иначе не могу. Чувствую, как сладость переходит на мои пальцы, и это же, видимо, понимает девочка, но я ей подмигиваю и лишь крепче сжимаю ладошку.

- А я Лика. Прости за это, - кивает на наши сцепленные руки.

- Ничего страшного. Представим, что глазурь – это печать нашего знакомства.

- О! Это как руки режут, а потом кровавыми ладошками здороваются!

Пример так себе… но это вопрос к её папочке, ну или к мамочке…откуда у неё такие познания.

- Что-то в этом духе, - и отпускаю детскую ручонку. – Приятно познакомиться, но я действительно не могу стать твоей няней.

- Почему?

- Нуу… мне не подходят условия. Я живу в городе, добираться до вас очень и очень далеко.

- А вы точно читали условия сотрудничества? – неожиданно отмирает Яровой, а ведь так хорошо всё шло.

Выпрямляюсь и непроизвольно облизываю с пальца глазурь. Вкусненько. А мы вот совсем голодные.

Поднимаю взгляд на мужчину, но он смотрит на мою руку. Чёрт! Наверное, несчастного сейчас удар хватит! Как это я немытые руки в рот затащила! То, что он ещё тот педант, я в нашу первую встречу поняла по моему аккуратно сложенному гардеробу.