Сейчас важно другое – не забыть о том, что теперь у меня двое детей, и разные ништяки тоже покупать следует на двоих. Точно, нужно узнать о пищевых предпочтениях.

– Инна Семеновна, послушай, может ты расскажешь, что же здесь приключилось? – спрашиваю, пока Абесинка продолжает собирать свои пожитки в кабинете.

– Меня уволили. Все. Точка. Подробности тебе ни к чему. А будешь давить на меня, я передумаю. Так, заявление я написала, бумаги подпишут все без меня – подпись у меня легкая; ключи оставлю на посту. Всё, можем ехать домой за вещами.

Такое ощущение, что расставание с бывшим местом работы у Инны вызывает облегчение и даже радость. Надо же. Забираю из рук барышни пакеты и двигаюсь вперед к машине. Слышу, как она семенит следом.

– Эй, Антонова, снова сбегаешь? – мерзкий голос отзывается эхом в коридоре, шаги стихают.

Оборачиваюсь. Растерянность на лице Абесинки быстро сменяется страхом, когда рядом с ней вырастает фигура какого-то типа. Обычный мажор, лет под тридцать, может чуть меньше. Если выйти с ним один на один, он ляжет еще до того, как я замахнусь. Однако, один его внешний вид говорит о том, что за спиной стоит влиятельный папочка. Ничего, я таких ставить на место тоже умею.

Ставлю пакеты на пол и подхожу к парочке. Инна снова готова разреветься. Ну, петух неощипанный, держись.

– Держи и дуй в машину. Здесь я сам закончу, – протягиваю Абесинке ключи.

Смотрит, сомневается, что-то ищет в моих глазах.

– Ин, нам еще Гошу твоего забрать надо, не так ли?

Словно опомнившись, Абесинка выхватывает ключи и срывается с места. Хоть так. Теперь разберемся с пижоном.

– Слышь, а ты что еще за перец? – давно ко мне так никто не обращался.

Борзота этого типа зашкаливает.

– Я так понимаю, наш папка директор чего-то там, не так ли? – первый пункт в противостоянии – оценить соперника.

Здесь кругом камеры, поэтому я не могу бесцеремонно начистить пятак. Точнее не так, конечно же могу, но, что называется «а поговорить?».

Хищная улыбка расползается на противной физиономии.

– Мой отец – с сегодняшнего дня единоличный владелец этой шарашки. Я – первый зам директора. Большова решили с должности не снимать, пока пригодится, а вот присмотреть за ним лишним не будет. Кроме прочего, мой отец держатель пакета акций холдинга «СтройМирИнд». Так что, да, власти у меня предостаточно. А вот ты кто такой, что моими сотрудниками повелеваешь?

– Повелитель овощей на грядке, насколько мне известно, гражданка Антонова с сегодняшнего дня здесь не работает. Что касается меня… Вот вижу перед собой мажорика, сыночка влиятельного папки, и прям нюхом чую, что если не в машине, то в твоей кишке, можно найти что-нибудь любопытное.

– Э, упырь, ты что мелешь?! Я чист! – а сам нервничает.

Наверняка уже укладывали мордой в пол. Практически каждый первый ребеночек влиятельных папашек хоть что-то интересное да пробует. Уверен, и этот не без греха. Сейчас – да, однозначно чист, но разве это означает, что я ничего не найду?

– Расклад такой. Еще раз увижу тебя на горизонте – проверим, насколько ты чист. И не дай тебе бог приблизиться к Инне, я до двух не считаю.

Разворачиваюсь, чтобы уйти, как в спину прилетает фразочка:

– Мусорок, а работенку потерять из-за подстилки не боишься?

Ой зря, малек, ой зря. Я тварь изобретательная, злопамятная и очень мстительная. В ответ лишь хмыкаю. Говоришь, сынок владельца. Ну-ну. Вечером посмотрим, каков ты на самом деле. Сейчас не до тебя, надо девочку в порядок привести.

Иду к машине, по дороге бросаю смс: «Пробей все про сына владельца Института жилища. Вечером сбор у меня. Нужны еще Тесак и Шаман».