Я поднимаю взгляд и встретившись с ним глазами, отчего-то чувствую смятение, потому что он как-то странно на меня смотрит. Еще и продолжает держать руку на мне.

– Я…

– Надежда! – раздается резкий окрик за спиной. Я вздрагиваю и оборачиваюсь, натыкаясь на колючий, злой взгляд Владимира. – Варя уже легла?

– Да. Только что, – отвечаю быстро, аккуратно сбрасывая с себя руку его гостя.

– Хорошо. Стас, если ты закончил, то возвращайся к столу.

Гость – Стас, криво улыбается мне, прежде чем уйти, а Владимир еще несколько секунд прожигает взглядом, словно я в чем-то провинилась перед ним лично, после чего тоже уходит.

Забросив вещи Вари в корзину, я умываюсь и расчесываю волосы, после чего иду к себе и увидев, что уже почти одиннадцать, решаю тоже лечь. Убирать за гостями Владимира я не обязана, с утра должна прийти горничная, к тому же, неизвестно еще, когда они уйдут. Переодеваюсь в хлопковую пижаму, состоящую из длинных штанов и рубашки с веселым принтом пряничных человечков, а потом еще немного кручусь у зеркала, разглядывая свои прекрасные волосы. Как же давно меня ничего так не радовало в моей внешности!

Через полчаса я все еще не сплю, так что, когда раздается стук в мою дверь, иду открывать. Это Владимир, кто же еще? Стоит на пороге, мрачный, как туча, и смотрит на меня ледяным взглядом – того и гляди заморозит.

– Нам нужно поговорить о твоем поведении с моими гостями, – заявляет он, немало удивляя меня.

– А что я сделала не так? – не понимаю его претензии.

– Вот только не надо строить из себя дурочку, – язвительно усмехается он и мне это совсем не нравится, хочется захлопнуть дверь перед его носом, но он делает шаг вперед и вступает в мое пространство, оттесняя назад в комнату и закрывая за собой дверь.

– Я действительно не понимаю, что не так, Владимир Антонович.

– Да что ты! Хорошо, разберем по пунктам. Во-первых, что ты с собой сделала?!

– Простите? – не понимаю я его агрессию, инстинктивно пятясь в сторону от явно злого мужчины.

– С волосами, Надя! Что это?

– Это мой натуральный цвет, – хмурюсь я, беря в руки одну из длинных светлых прядей. – Раньше я красила их в темный, чтобы казаться старше. Но вы и так знаете мой возраст, так что не вижу больше необходимости в маскировке.

– Мне не нравится! – чеканит он, с презрением глядя на меня, отчего сердце щемит от обиды. – Верни то, что было!

– Простите, Владимир Антонович, но это мое личное дело, – говорю твердо, потому что всему есть границы. – И вообще, какое отношение мои волосы имеют к вашим гостям? По-моему, я вела себя со всеми очень вежливо.

– О да, очень вежливо! Особенно со Стасом, – ехидно замечает он. – Ты ведь знала, что я сегодня приду не один. Думаешь, я не понял, к чему эта смена имиджа? Не получилось со мной, так ты решила попытать удачу с одним из моих друзей? Так устала сама тянуть свои кредиты, что решила подцепить спонсора?

Это обвинение настолько неожиданное, что сначала я даже думаю, что ослышалась, не так поняла. Но потом… Потом оно ударяет меня со всей тяжестью, заставляя судорожно втянуть воздух сквозь зубы и оседая на сердце жгучим уколом боли. А это безжалостное чудовище, между тем, продолжает.

– Я вижу насквозь таких девушек, как ты, Надя, – презрительно цедит Владимир. – Вы притворяетесь жертвами, хлопаете глазками, играя в недотрогу, но стоит проявить интерес – и сразу вцепляетесь, в надежде урвать кусок побольше.

– Хватит! – говорю сипло, едва сдерживая рыдания, хотя должна кричать, должна выгнать его, ударить, да что угодно! Но я не могу ничего с собой поделать, меня захлестывает обида от таких несправедливых слов, обида от того, насколько ужасным, отвратительным человеком он оказался, гораздо хуже, чем я могла себе представить. Как он может? Как ему вообще в голову пришли такие мысли? – Уйдите, пожалуйста!