В какой-то момент выражение лица Макса стало сосредоточенным и пустым. Он будто бы закрылся, отгородившись от всего маской полного равнодушия. Это насторожило девушку. А когда он заговорил, она вдруг вспомнила, что у неё есть целый список причин ненавидеть этого человека. Всего одного надменного строгого взгляда Максима хватило ей, чтобы вернуть мыслям трезвость, и выбросить из головы всю эту романтическую глупость.

Да, уж. А ведь она уже почти забыла, кто именно сидит перед ней.

– Слушай, – Мира хотела по привычке назвать его «Уродом», да вот только теперь у неё язык не поворачивался говорить подобное. – Максим…

То, как в её устах прозвучало его имя, произвело на парня просто сногсшибательное впечатление. Он вздрогнул, а по спине пробежал настоящий полк мурашек. Создавалось впечатление, что в одно лишь простое слово было вложено столько смысла, который была не в силах уместить и целая библиотека. Но самое главное, в нём непонятным образом проявились слишком противоречивые эмоции… от жгучего презрения, до дикой страсти.

А вот в мыслях Миры сейчас царили исключительно нецензурные слова. Они лились водопадом, рискуя в любую секунду прорваться и вылезти наружу. О… тогда бы Макс много узнал и о себе, и о сидящей напротив девушке. Она сама не ожидала, что скажет его имя так эмоционально насыщено. Будто оно было каким-то волшебным словом. Заклинанием. И что самое глупое, ей очень понравилось называть его так.

– Чёрт! – всё-таки выругалась Мира. – Бесит вся эта долбанная ситуация!

Она резко соскочила с подоконника и принялась раздражённо вышагивать по комнате. Вообще, игры и манипуляции всегда давались этой прямолинейной и открытой девушке с большим трудом. Ей было проще выложить всё на чистоту, и ходить потом с чистой совестью, чем строить многоходовые планы и воплощать их в жизнь. Поэтому не было ничего удивительного в том, что сейчас она так легко сорвалась. Но Макс всё равно удивился. Он-то уже настроился на интересную беседу, на интригу, в конце концов. И что теперь?

Вдруг Мира резко прекратила свои метания и, замерев на месте, повернулась к парню. Сейчас он выглядел таким заинтересованным, таким живым и любопытным, что с её губ непроизвольно сорвался непонятный обречённый стон.

– Макс, давай я скажу всё что думаю, пока всё не стало совсем плохо, – она благоразумно решила отойти к окну, потому что с каждой секундой нахождения с этим человеком в одной комнате ей становилось всё тяжелее держаться на расстоянии. – Не знаю, чувствуешь ли это ты, но… – она стукнула кулаком по подоконнику. – Не важно. В общем, говорю по сути. Я не намерена сидеть взаперти, как того хочет мой отец. Мне нужна свобода передвижений, а то я уже с ума сходить начинаю! – протараторила девушка. – Короче, хочешь ты того или нет, но по вечерам я буду уходить с Лёвой. Ты меня не удержишь, даже если попытаешься привязать к батарее. Я уйду, не сомневайся, но крови тебе при этом подпорчу много. Поверь, у меня хватит фантазии. Поэтому, предлагаю сделку. Я не «косячу», ты – меня не трогаешь. И все счастливы.

Он выслушал её спокойно и даже с интересом. Хотя… слушать, когда она говорит так эмоционально, когда энергия буквально льётся из неё фонтаном, когда перед глазами маячат эти длинные стройные ноги, которые только подчёркивают микроскопические шортики… оказалось чертовски сложно. Но он слушал. Заставлял себя смотреть только в её лицо. Хотя легче почему-то не становилось. И даже наоборот. Она говорила столь резко, что иногда становилась видна серьга на её языке. А это ясности мыслям парня точно не добавляло.