Вскоре мы пошли мимо лысых стволов, высоко над нами покачивались колючие кроны. Ели здесь были невообразимо крупные, но в целом такие же, как и на Земле.

– Чуть что, так сразу Фолк, – проворчал зверь, идущий впереди меня, – Делать мне больше не хрен, как с первотой таскаться.

Я молчал, глядя на его шею. Если незаметно вытащить наконечник болта…

– Э, – Фолк стрельнул взглядом через плечо, – Ты что удумал?

– То есть? – растерянно спросил я, и резко согнулся от боли.

Удар был такой быстрый, что я едва заметил движение Фолка. Кулак врезался мне в живот, и я, свалившись на землю, согнулся в позе младенца. Я закашлялся, во рту появился привкус недавно съеденной рыбы.

– Вот давно надо было этих скорпов прижучить, – Фолк легонько пнул меня сапогом, – Если у них крестьяне смеют даже подумать на зверя…

Я лежал, пытаясь понять, смогу ли встать. Чертовы Проклятые горы, в них я совсем отвык, что такое вторая мера. С Рычком я совсем забыл, какие звери на самом деле.

– Эй, Фолк, – послышался голос, – Это кто?

Чуть задрав голову, я увидел сапоги, подходящие к нам. Много сапогов. Незнакомцы шли с той стороны, куда направлялись мы.

– Да стихушника вот еще нашли у скорпов.

– Тебе убить его сказали, что ли?

– Нет, отвести к нам.

– Фолк, ты в прошлый раз забил первушника, причем, хорошего. А этот… – затянулась пауза, я чувствовал пронзающий взгляд, – Быть не может, опять две стихии. Сдается мне, Фолк, ты задумал убыток Серым Волкам?

– Да я один раз ему врезал. У меня чутье, задумал он что-то!

– Я предупредил тебя, Фолк.

– Хорошо, мастер третий коготь, я понял.

– Если я не досчитаюсь этого стихушника…

– Да понял я, понял!

– Ингольва там не видел? Полдня его не вижу, как беглецов ушел собирать, так и пропал.

– Нет, не было, мастер зверь.

Сапоги протопали мимо меня. Уперевшись лбом в землю, я расплылся в довольной ухмылке – наверняка растворился уже ваш Ингольв, уж мы с Рычком постарались.

– Повезло тебе, первуха, – недовольно проворчал Фолк, когда шаги стихли, – Вставай, давай! – и мне под ребра прилетел слабый пинок.

Я кое-как поднялся. Меня тошнило, и я старался не растерять сегодняшний обед. А то когда еще удастся поесть?

Мы пошли дальше, я со злостью сверлил спину Фолка. Зверь с чутьем. Вот же непруха, и не нападешь на него. Он расслабленно держал копье в руке, и я подумал, что если хотя бы успею схватиться за древко…

Фолк остановился:

– Ты смерти ищешь, первота?

Я стиснул зубы до скрипа и процедил:

– Нет.

– Иди вперед, – он махнул головой, – Чтоб я тебя видел.

Я обошел его, зверь не сводил с меня взгляда.

– Не нравишься ты мне. Благодари Небо, что ты не ноль…

Поджав губы, я не рискнул отвечать. Мое чувство опасности вовсю кричало, что еще одно слово, и Фолк не сдержится.

Теперь я шел впереди и сам чувствовал на себе взгляд зверя. Мое чутье скакало вверх и вниз, чувствовалось, что мой конвоир явно горит желанием разобраться со мной, но каждый раз убеждает себя этого не делать.

***

Мы вышли еще к одной деревушке, скрытой в еловом бору. Десятки домиков примыкали к горе, в которой я увидел несколько шахт. Кажется, здесь велась какая-то добыча.

– Фолк, а где мастер Грэй? – нас встретили несколько зверей, измазанные серой краской.

С виду они все были одинаковые, с нами разговаривал лучник.

– Скоро будет, – недовольно ответил зверь, – Принимайте это дерьмо, пока я не убил его.

– Еще первушник?

– Да, земля и вода.

– Ох, зверье пустое! Ну откуда у скорпов они берутся-то? Золотая жила!

– А я знаю? – Фолк с досады толкнул меня в спину и я отлетел, упав на четвереньки перед лучником.