Дани, видя, как трудно Толстушке Зу сохранять равновесие, подставил локоть. Она с благодарностью приняла его и неспешно пошла вдоль замедлившего ход каравана. Капли пота струились по ее лицу, намокла ткань на спине, но певица упорно продолжала свой пеший поход.

– Сам виноват, – одними губами произнесла Шаша, когда Дани поднял на нее мученический взгляд. Она уже давно знала, что Толстушка Зу вступила с ней в необъявленное соперничество – ей нужно было все то, чего когда-либо желала или чему становилась обладательницей танцовщица.

– Это от одиночества, – успокаивала своих парней Александра. «Шаша» прицепилось к ней с легкой руки правителя Песчаного Хаюрбата, пытавшегося выговорить непроизносимое для хаюрдагов русское имя. Тогда она назвала свое короткое – Саша. – У меня есть вы: Данька, Павлик и Максим, а у Зу никого.

– Еще бы, – хмыкал Павел, – вторую шамуянку мы не потянули бы.

– Кони! – фыркала Саша, но потом не удерживалась и тоже смеялась. Им хорошо было вместе.

«Где ты сейчас, Паша? Все ли у тебя наладилось?»  – Александра закрыла полог, чтобы никто не видел, как на глазах навернулись слезы. Она скучала по другу, которого знала столько же лет, сколько находилась в Песчаном Хаюрбате – родине работорговцев. Как скучала и по другим парням, которых когда-то выкупила, а потом отправила на Родину.

Павла выкрали где-то за год до нее. Он как раз поссорился с женой и сидел в автомобиле, раздумывая, где переночевать: у матери или податься к друзьям. В стекло постучались и, когда он опустил его, встретился взглядом с черноволосой девушкой.

– Я заблудилась. Не подскажите, это дом 64А?

– Нет, это 64, – не хотелось быть невежливым. Девчонка совсем не виновата, что у него плохое настроение. – Тот, что вам нужен, с другой стороны моста.

Она едва не плакала.

– Что? Что такое?

– Я просто не дойду. Сломала каблук.

– Хорошо, садитесь, – Павел цокнул языком, видя, как она, хромая, обходит автомобиль.

– Можно я сяду сзади? Мне неудобно, я порвала чулки.

– Валяй.

Машина не успела отъехать, как на шею набросили удавку. Во всяком случае Павел Макушев, ведущий инженер-нефтяник, так успел подумать, прежде чем упал на колени в каменном мешке. В голове звенело. Он нащупал на шее ленту с каким-то странным кругляшом. В руках Павла он блеснул неземным светом и тут же погас, словно в нем кончилась батарейка.

– Поначалу я думал, что меня украли инопланетяне. Хотя так оно и есть, – вспоминал Павел первые дни пребывания в Песчаном Хаюрбате. – Только жизнь здесь отсталая, как на средневековом Востоке, не считая всяких магических штучек, охотно применяемых местными.

Она отправила его домой самым первым. Павел не хотел уходить, боясь, что его побег откроется, и Александра пострадает.

– Иди, тебя ждет сын. Ему без отца никак.

– А ты?

– Я здесь нужней. Сколько еще таких девчонок, как я, попадут в беду? Сам знаешь, амулет перемещения никому из них не достать. А я могу. Благодаря тому же Хаюрбу. Он не такой плохой, как ты о нем думаешь. Другой выкинул бы меня подыхать в пески…

– Ну да. А он всего лишь изнасиловал, предварительно исполосовав твою спину хлыстом…

– Все уже зажило, – она кривила душой. Оставшиеся шрамы не дадут забыть. Как и метка короля песков на внутренней стороне бедра.

– … а потом отправил шпионить за своими подданными.

– Некоторые из них достойны смерти.

Павел ушел на закате, когда парни привезли Гаяну – совсем еще девчушку, которую выкрали у Скорпиона, пока тот оправдывался за вольные речи, произнесенные в пьяном угаре на пиру, где выступала кудесница Шаша. Кто боится танцовщиц? В своем бахвальстве он превзошел многих, а Хаюрб ужас как не любит, когда кто-то считает себя равным ему.