Неделю он честно возил тушенку по магазинам. Коробки были тяжелые, пуда под полтора, а в некоторых магазинах грузчиков не было или они были вечно чем-то заняты, и тщедушному Константину приходилось несладко. К вечеру его тело превращалось в один огромный защемленный нерв. Хотелось плюхнуться в постель и забыться. Но Костя находил в себе силы, принимал душ и, сказав Мариночке, что у них в фирме производственное совещание, приводил микроавтобус в более или менее потребный вид и подъезжал к зданию областной администрации, где дожидался молодую сотрудницу Торгово-промышленной палаты, которую он называл не иначе как Татьяна Юрьевна.

– Прикинь, мы уже два вагона тушенки продали, и еще столько же осталось. А москвичи еще собираются отправлять. Даже не знаю, что мы с ней будем делать. Хотя тушенка идет влет, но по срокам не успеваем. Если банк оплатит по гарантии за нашу фирму, тогда на нас начнут тикать проценты по кредиту, – важно, с видом бывалого дельца объяснял он своей новой знакомой, с которой встретился два дня назад на базе, где забирал тушенку.

Девушка работала в областной комиссии по северному завозу и как раз проверяла наличие на обских базах подходящих товаров для отправки в труднодоступные районы области во время речной навигации. Веселый быстро смекнул, что она может пригодиться, и предложил подвезти ее. По дороге они разговорились, он представился коммерческим директором крупной торговой компании, на время болезни водителя подменившим его. Таня Селина, так звали его новую знакомую, закончила экономический факультет Обского университета и жила на «почтовом» (закрытом городе рядом с областным центром). Отец ее был какой-то шишкой на Обском химическом комбинате, а недавно его перевели в Москву, в министерство. Мама у нее умерла, когда Таня была еще маленькой. Сейчас девушка осталась одна в трехкомнатной квартире. Ей оказалось двадцать семь лет, она ни разу не была замужем. Веселому тут же захотелось посмотреть «почтовый», он там ни разу не был, но все время мечтал побывать. Татьяна Юрьевна обещала помочь с пропуском столь обаятельному новому знакомому.

Зайдя однажды в ее квартиру, он вышел оттуда лишь на следующее утро. Нельзя сказать, чтобы Татьяна Юрьевна пленила сердце такого Казановы, каким был наш Константин. Отнюдь. Чисто внешне она не была женщиной его мечты. Несколько полновата. Такие женщины всегда отпугивали Веселого недостатком темперамента. Однако она была нужна ему, чтобы вновь обрести утраченное положение, вернуться к жизни, которую он привык вести на Севере и первое время в Обске. Ему нужны были деньги и положение, а она была ключом, который откроет заветную дверь. А насчет темперамента он первоначально заблуждался. У Татьяны Юрьевны давно, после несчастной студенческой любви, не было мужчины, поэтому она была голодна, как волчица.

– Костенька, но у нас все средства расписаны до копеечки. В первую очередь оплачиваем солярку, мазут, уголь, а из продуктов только муку, крупы и сахар. Тушенка уже стала товаром коммерческим. Ее одни частники на Север прут, – оправдывалась она в ответ на его настойчивые просьбы помочь пристроить хотя бы один вагон. – Попробую закинуть твою тушенку в орсы геологов или нефтяников. Есть у меня там знакомые.

Он чуть не задушил ее в объятиях.

Через пару дней компания Кузнецова заключила договор на поставку восьмидесяти пяти тысяч банок тушенки с отделом рабочего снабжения акционерного общества геологов на условиях стопроцентной предоплаты. Кузнецов был доволен, что оплатил контракт москвичам вовремя и обошелся без банковского кредита. А уж ликованию Веселого вообще не было предела. Мало того что он получил обещанные две штуки баксов, так главы фирмы внял его уговорам, поверил в его «неограниченные» возможности сплавлять товар на Север и принял его в фирму на должность именно коммерческого директора, правда, с трехмесячным испытательным сроком. Но Костя знал, что за это время он совратит кого угодно.