– Ты же понимаешь, что мать не отвечает за поступки взрослого сына? И может осуждать его, но не иметь возможности ничего исправить.

– Понимаю. Люди женятся, люди разводятся. Но не всем велят выселяться следом за разговором об угасших чувствах. Все же не по-людски это как-то…

– Согласна. Но это может быть и его инициатива. Чтобы жить там с любовницей. А мама его и не знает.

– Ну и хорошо, если не знает. Поживу пока там, оттуда до работы ближе.

4

О, мой босс

Время до понедельника я провела достаточно противоречиво. То начинала собирать вещи. Причем не только дочерей, но и свои. В голову лезли мысли, что занимать чужую жилплощадь все же не очень прилично. То наливала полстакана вина и ложилась перед теликом жалеть себя. Вспоминала, анализировала, размышляла – в какой момент все пошло под откос? Возможно, прошлой зимой, когда Вика серьезно заболела, и мы десять дней провели в больнице. Ириша все это время провела у моих. После выписки я еще долго по поводу и без щупала обеим девочкам лобики и до ужаса боялась повторения. И сейчас порой впадаю в панику, если кажется, что ОРВИ у дочек протекает как-то странно. Помнится тогда Сашу дико раздражал мой нервяк. Оно и понятно, в больнице не ему лежать, со второй не ему возиться – вот и сложилось полное непонимание из-за чего я, собственно, переживаю. Меня в ответ очень раздражало такое равнодушие к здоровью дочерей и попытка запретить испытывать негативные эмоции. Можно подумать, это сработало бы, даже если я была бы согласна расслабиться по щелчку пальцев.

Иногда брала телефон и принималась писать Саше смски. Зачем-то. Заканчивалось все это слезами, и ни одну я так и не отправила. А когда начинала думать, давно ли он состоит в интимных отношениях не только со мной, хотелось и позвонить. Чтобы высказать все, что я думаю о подобной грязи. Но понимала, что это только злость. По факту теперь он ничего мне не должен кроме раздела имущества и алиментов. Делить особо нечего – машина, бытовая техника, мебель. Накопления я уже поделила, как посчитала нужным. Но не думаю, что Саша это так и оставит. Наверняка потребует через суд отдать половину. Хоть юриста ищи, чтобы выпутаться из всего этого…

В понедельник проснулась без будильника. Минут на сорок раньше. И хоть и продумывала утро первого рабочего дня по шагам, все равно умудрилась опоздать. В отделе кадров на меня только хмуро посмотрели и велели подписать стопку документов. А сразу после пришлось бежать на еженедельную планерку. Которая, разумеется, уже началась.

Перед дверью в кабинет директора я остановилась и посмотрела на себя в стеклянную дверь. Все же костюм на мне отлично сидит. Только растрепанная немного, потому что торопилась. Ерунда, скажу, что кадровичка задержала. Чуть слышно постучала и заглянула внутрь.

Мужчина, стоящий у окна со сложенными на груди руками, повернулся на стук и смерил меня вопросительным взглядом.

– О, Яна, – удивленно выдала главный бухгалтер.

– Доброе утро. Извините, немного задержалась, – смущенно улыбнулась присутствующим. – Можно?

– Проходите, – ответил почему-то снова этот мужчина.

А где Глеб Сергеевич? Раньше это был его кабинет, и совещания он вел.

– Проходите, Яна Васильевна, – перешла главбух на официальный тон. – Вот сюда. Мы еще не начали.

Ох, как я сейчас была ей благодарна. В общем-то, она не первый раз выручает. Устроившись сюда сразу после университета, я получила от Марии Семеновны гораздо больше ценных советов и помощи, чем от непосредственного руководителя. Прошла быстренько на свободное место, села, записную книжку открыла – нужно начать вникать, погружаться в рабочие процессы. Интересно, как там сейчас мои девочки?