- Лекс, ты уверен? Народ может этого не понять. Люди Владислава вряд ли захотят с этим мириться!

- Как ты сама сказала, его боятся. Он многим своим насолить успел, так что они с удовольствием перейдут на нашу сторону. Среди жителей ты в большом авторитете. А после россказней Попрыгунчика люди так вообще чуть ли не с придыханием произносят твое имя.

- Не думаю, что все. Вспомни Антона!

- Так он сейчас взаперти. И все несогласные быстро к нему отправятся.

- И все-таки, может, не стоит запирать Владислава? Он хороший боец и может пригодиться. Я с ним договорюсь!

- Нет. Он уже один раз разделил гарнизон, причем в прямом смысле этого слова. Сейчас у нас нет времени возиться с ним и другими несогласными. Во время нападения выпустим его и поставим сражаться куда-нибудь в отстойник. А пока пусть посидит и подумает. Ему будет полезно.

Я вздохнула. Мне очень не хотелось, чтобы Владислав меня ненавидел, но другого выхода не было. Нам нужно было в кратчайшие сроки снова сплотить наше маленькое общество и подготовить его к битве. А для этого нужен был сильный лидер, символ, за которым пойдут люди. И так вышло, что им нечаянно стала я. Но все-таки меня терзали сомнения, поэтому я тихо спросила:

- Лекс, а ты уверен, что новенькие будут меня слушаться?

- Да. И знаешь почему?

- Э, нет…

- Андрей, помнишь такого?

Я задумалась. Да, имя было знакомое, но откуда я его знала - понятия не имела.

- Ну Женя! И у кого тут из нас старческий склероз? Это солдат, с которым вы в больничку ломанулись и стрельбу устроили. Ну как, вспоминаешь?

Я неуверенно кивнула, чем вывела Лекса еще больше из себя.

- Тот, который паука пристрелил и тем самым привлек кучу монстров, в том числе и колобка, из-за которого я… умер.

- А!

- Да! Он самый. Так вот, он всем своим рассказал, как ваша машина отвлекала колобка от колонны, а потом как ты героически спасла его! Причем нес какую-то чушь. Вроде как ты уничтожила кучу монстров и гигантскую паучиху, хитростью заманив их прямо к монстру-измельчителю.

- К кому?

- Новоприбывшие так особую тварь называют, которая отростками рубит в капусту все, до чего может дотянуться. Мы одну такую в цирке видели. Ну так как, этот тип не врет? Ты действительно сунулась прямо в лапы к этому чудовищу?

- Ну как сказать… - Я смущенно опустила глаза, а Лекс покраснел.

Грубо схватив мою руку, он потянул меня через стол. В мгновение ока я оказалась на коленях у Лекса, отчего меня словно током шарахнуло. Кому-то такая ситуация могла бы показаться очень романтичной, но только не мне. Друг выглядел жутко. Черты его лица исказились до неузнаваемости, а глаза покраснели. Я неловко попыталась высвободиться, но в итоге добилась того, что меня прижали к столу.

Лекс долго бродил взглядом по моему лицу, а потом вдруг выдал:

- Я вот все пытаюсь понять, что творится у тебя в голове, и не могу. Темыча понимаю, Михалыча - тоже. И даже этого твоего психованного Владислава, но не тебя. Ты, сколько бы мы ни общались, до сих пор остаешься для меня закрытой книгой. Что ты за существо такое? Вроде не трусиха: вон какие финты иногда выкидываешь. И в то же время слабая и робкая. Порой лишнего слова из тебя не вытянешь. Слушай, а у тебя в роду, случайно, ни у кого шизофрении не было?

Я аж вспыхнула от таких слов! Получалось, Лекс думал, что у меня проблемы с головой! Ну да, я порой вела себя непоследовательно и часто не могла принять правильного решения. Но просто от меня раньше никто этого не требовал! В детстве мама за меня все решала. Мое мнение для нее было совсем не важно. Она сама знала, что лучше для любимой дочки.