— Так вот, когда госпожа подает прошение о разводе, все имущество остается у нее, — повторяет он еще раз. В этот момент Демид еще сильнее напрягается. Я понимаю это каким-то шестым чувством — по прямой спине, маске равнодушия на лице. — Можешь подробнее узнать у Демида, он через все это уже прошел.

Все мужья и я одновременно смотрим на управляющего.

— Думаю, это не относится к моей работе, — четко и с достоинством отвечает Демид.

— Конечно, прошу прощения Демид, -— стреляю в Лестера глазами. Мол, что за цирк устроил? — Лестер, даже если так, госпожа может после развода подарить что-то мужчине?

— Нет закона, который бы запрещал это, — говорит Валентайн.

— Ну вот, Лестер, составим договор, подпишем, обозначим сроки. Я свои обещания выполняю. Ты помог мне на отборе, мне не пришлось брать еще одного настоящего мужа. Я помогу тебе. Через шесть месяцев ты будешь свободным со всем своим имуществом.

— Хорошо, я подготовлю договоры, — говорит Лестер. — Надеюсь, господа, дальше этого кабинета наше соглашение с Ариной не выйдет?

Все соглашаются.

— Может, кто-то еще хотел бы составить такое соглашение? — решаю поинтересоваться я.

Все молчат, а братья начинают нервничать. И я их прекрасно понимаю: на фоне остальных им жутко неудобно, наверное. Слышала, что любимчики госпожи как раз ничем не занимаются, кроме ее ублажения. Но парни вроде не похожи на альфонсов.

— Окей.

— Что? — переспрашивает Олли, да и остальные смотрят вопросительно.

— Это значит «хорошо».

— Мне нравится это слово. Окей, правильно? — Оливер улыбается.

— Правильно. Так иногда говорят в моем мире при неформальном общении.

— Твой мир теперь Эрракис, милая. Привыкай, — мягко поправляет меня Итан. Вэл и Олли глядят на него недобро — ну да, они же знают, что я с утра плакала из-за тоски по моему прошлому миру.

— Ты прав. В моем прошлом мире, — улыбаюсь, чтобы мужей успокоить.

— Ладно, давайте продолжим. Бизнес Итана — производство и продажа аэрофитов, правильно? Оливер развивает сеть кофеен. Валентайн имеет мебельное производство, делает товары на заказ. Какой процент от дохода вы готовы отдавать на содержание нашей семьи? Подумайте. Неважно, какой у вас доход, у кого больше, у кого меньше, процент должен быть одинаковый.

— Ты очень интересная, Арина! — задумчиво говорит Лестер. — О таком я даже не слышал.

— А ты думал, заберу все? Я хочу, чтобы мои мужья меня по меньшей мере уважали, а не ненавидели. В идеале любили.

— А ты, Арина? Ты сама? — продолжает Лестер и буквально гипнотизирует меня взглядом.

— Я тоже.

— Я не знаю, что такое любовь. Мне кажется, это миф. Ладно, может быть, уважение, страсть. Но страсть проходит, — рассуждает Лестер.

Он что, никогда не любил? А маму? Или его тоже никто не любил? Но тем не менее продолжаю бодренько.

— Да ты философ, Лестер! — смеюсь я. — Я уверена пока только в Оливере. Он умеет любить, и он любим. По крайней мере, в семье его матери было так. Правильно? — что-то не на ту тему пошел разговор. И вообще, где гонор Лестера?

— Да, милая.

— А вообще у вас странный мир! У нас, — поправляю себя. — Я не хочу быть как ваши женщины, хотя уверена, что есть исключения. Ладно, продолжим. С этого процента вы также можете использовать средства на свои нужды. Оплата вашей собственности, какие-то покупки. Точно, сделаем общий счет, может?

— Нет, Арина. Должен быть контроль. Например, выбери одного из мужей, он будет кем-то вроде бухгалтера в семье, — советует Лестер.

— Ладно, в общем, думайте. Может, между собой что-то обсудите. На выходных обговорим еще раз все вместе. Спасибо за советы, Лестер.