– Теперь представь, во что они одеты. Прямо очень четко! Как будто наши подруги стоят прямо перед тобой. Получается?

– Да, наверное.

– Чудно. А сейчас пусть они появятся в коридоре за дверью.

– Не торопи меня! Это не так просто, – смешно напыжившись, произнес мой хомяк, и в этот момент в дверь постучали.

От неожиданности мы с Женей подпрыгнули. Я, резко обернувшись, застыл, готовясь вступить в бой, Женька испуганно прижалась ко мне, а за дверью раздался знакомый до боли голос:

– Есть кто дома? Мы пришли!

– Зоя Максимовна? – чуть заикаясь, спросила Женя.

– А вы кого-то еще ждете? Эй, хозяева, нечего держать гостей на пороге! Давайте, открывайте.

Я облегченно выдохнул, узнав голос Зойки. И все-таки не торопился пускать визитеров. Женя тоже не спешила встречать подруг. Вместо этого она подошла к колыбели и взяла ребенка на руки. Понимая, что девчонка колеблется и готова вот-вот послать все к чертям, я плюнул на свои страхи и подошел к двери. Набрав полную грудь воздуха, я распахнул ее и тут же оказался в объятиях Зои Максимовны. Она без церемоний поцеловала меня в обе щеки и двинулась вглубь комнаты.

“И ведь как живая! Даже обниматься лезет точно так же”, – недовольно проворчал я, вытирая щеки.

За порогом послышался шум, и к нам неловко вошла Клавдия Семеновна. Она улыбнулась и вежливо поздоровалась со мной. А Зойка уже вовсю терроризировала Женю. Расспрашивала ее о здоровье малыша, всячески пыталась его потискать, а еще корчила смешные рожицы. И женщину совсем не смущал тот факт, что младенец дрых и никак не реагировал на ее манипуляции.

– Лекс, что-то я сомневаюсь, – жалобно пискнула Женя, ища взглядом моей поддержки.

– Ничего не знаю! Ты сама их выбрала. Так что давай, прощайся с дочкой и идем в реальный мир. А то программа “Рой” стоит. А без нее Аню, настоящую Аню, не вызволить из подземного города.

– Да, ты прав. Пора, – вздохнула Женя и тоскливым взглядом окинула ребенка.

– Жень, иди и ничего не бойся. Мы приглядим за малышкой, – улыбнулась Клавдия Семеновна, осторожно забирая младенца из рук матери.

Женя крепко поцеловала Аню и несмело двинулась ко мне. Я видел, с каким трудом дается ей каждый шаг. Казалось, с каждым движением ее плечи опускаются все ниже, а лицо становится бледнее.

– Жень, ты молодец. Давай! Еще один шаг – и мы в коридоре, – попытался подбодрить я девчонку.

– Да, Лекс, я иду, – тихо ответила та, все сильнее замедляясь.

Уже у самой двери она резко развернулась и уставилась на двух весело щебечущих женщин, бережно укладывающих Аню в кроватку. Яркий солнечный луч озарил комнату, словно намекая, что все будет хорошо, волноваться не о чем, но Женя все никак не могла сделать последний шаг.

Я старался быть терпеливым, однако в конце концов мне это надоело. Я вышел из комнаты и хотел дернуть девчонку за собой, но неожиданно наткнулся на невидимую стену. Я не смог дотронуться до Жени! Моя рука увязла в какой-то хрени, которая не дала мне коснуться девчонки. Я сразу все понял. Женя должна была выйти наружу добровольно, без чужого вмешательства. Только так она могла выбраться из болота, в которое сама же себя загнала.

– Жень? – тихо позвал я и вопросительно посмотрел на нее.

– Да, я иду. Лекс, с Аней же точно все будет хорошо?

– Конечно! Или ты мне не веришь?

– Верю, очень даже верю! Просто меня терзают смутные сомнения…

– Жень!

– Да все, иду я! Чего так орать-то? – нервно усмехнулась девчонка и, глубоко вздохнув, сделала шаг за порог.

Пространство вокруг поплыло, невидимая стена, отделяющая комнату от остального дома, рассеялась, давая возможность Жене вырваться из своего многовекового плена. Первый барьер был пройден. Я облегченно выдохнул и тут же схватил Женю за шкирку, не позволяя ей развернуться и слинять обратно. Дверь за нами моментально захлопнулась, словно отрезая маленькое безопасное убежище от сурового реального мира.