– Трудно сказать, чем именно они занимаются, господин полковник. Думаю, что авторы картин и сами толком не знают этого. По крайней мере, все приборы, которые я вижу, нарисованы явно дилетантами, не способными отличить тестер от тостера. Много сверкающих лампочек, дисплеев, каких-то громоздких энергоустановок. Особенно смешно выглядят лаборатории биохимиков: сплошные колбы, реторты и автоклавы, как в позапрошлом веке. Но ученые явно увлечены своим делом, и лица у них, можно сказать, вдохновенные.

Майор Д. осторожно кашлянул, вопросительно взглянув на полковника М.:

– А может, в этом и состоит подкоп под нашу светлую действительность? – спросил он. – Пачкун специально изображает счастливых ученых, а сам этим намекает: мол, у нас в России таких еще поискать надо! Да и чего веселиться, коли оборудование в лабораториях допотопное, а зарплата у академика меньше, чем у…

Полковник строго взглянул на подчиненного, и тот прикусил язык.

– Думайте, когда говорите, майор, – жестко сказал он. – У вас на плечах голова, или как?.. Ну что ж, с выставкой мне лично все ясно. Теперь давайте поищем авторов всего этого художественного хлама, хотя они меня теперь мало интересуют. Ну, уж раз мы сюда приехали…

Он демонстративно щелкнул предохранителем и спрятал пистолет в кобуру. Подчиненные сделали то же самое.

Осмотр дома культуры ничего интересного не дал. В здании не оказалось ни единого человека. В комнатах и залах были расположены многочисленные мастерские. На подрамниках стояли новые картины, на которых была изображена алтайская Цитадель, чем-то напоминавшая огромный православный храм. Еще одна, только что начатая серия картин изображала третью, фантастическую по форме башню, в которой угадывалось легкое сходство со знаменитым нью-йорским небоскребом Эмпайр стейт билдинг. Башня стояла посредине какой-то необъятной степи. Ее окружал огромный сияющий город, над которым парили сотни бескрылых машин.

Это было все. Ничего подозрительного, даже обычных компьютеров, в комнатах найдено не было. Тщательный осмотр подвальных помещений и чердака тоже ничего не дал. Казалось, художники (а их должно быть не менее сотни!) покинули свои рабочие места буквально несколько минут назад. На многих столах еще дымились чашки с кофе, лежали свежие булочки, фрукты…

Полковник М. распек в пух и прах своих людей из службы разведки. Они клялись и божились, что и Вольга, и вся его шайка с раннего утра собрались в доме культуры и оттуда не выходили. Наверное, где-то в подвале есть подземный ход…

– … который ведет в Китай, – задушевно закончил за начальника службы разведки полковник М. – Одно из двух: или здесь на самом деле есть подземный ход, или вы – идиот. Второе куда вероятнее. Все, операция завершена, и мы как обычно оказались в полном дерьме. Впрочем, можно зачесть сегодняшнюю операцию как выездное культурное мероприятия.

Спустя некоторое время кавалькада машин отъехала от дома культуры. Полковник М. сидел за заднем сиденье рядом с майором Щ. и продолжал негодовать.

– Представляю, с каким выраженьем на лице мне придется идти на ковер к генералу! – орал он. – Да Виталий Евгеньевич меня раком поставит, и будет прав! Работнички у меня в отделе еще те, какого неуловимого Вольгу прижучить целый месяц не могут… Водитель, мать твою, сверни фантиком свои большие уши, и смотри на дорогу! Только не хватало нам вляпаться в ДТП!

Шофер, работавший по совместительству в других важных органах, кивнул и вперил взгляд в приближающийся перекресток. А полковник М. тем временем продолжал орать, и при этом незаметно пожал руку майору Щ.