– И вы подумали, что мое недолгое отсутствие освобождает вас от выполнения моих поручений, – мягко произнес Основатель, загибая последнюю спираль. – Значит, девочка до сих пор жива. Это плохо.

– Я немедленно прикажу ученикам возобновить поиск, – откликнулся Амир, но все же не сдержался и позволил себе небольшое замечание: – Хотя я не понимаю, чем может мешать вам неопытная, не слишком умная девчонка.

– Она скоро вырастет и поумнеет, – задумчиво ответил тот, любуясь радужными переливами магического артефакта. – А я не люблю ревенантов. В их способности подавлять магию есть нечто оскорбительное, не находишь?

Амир промолчал, справедливо полагая, что Основатель не собирается говорить ему правду.

Почувствовав приближение Храньи, Атум поднялся из кресла и вышел, не обращая внимания на глухое недовольство магистра. Нахттотерин в отличие от главы асиман выглядела вполне довольной жизнью. Ее новое красное платье добавляло красок бледному лицу и приятно вписывалось в алые покои пироманов.

– Ты закончил? – спросила она, взглянув на только что сплетенную «Сеть» в руках сообщника.

Атум кивнул в ответ. Он не собирался беседовать с ней в коридоре, поэтому жестом велел следовать за собой.

Глянув на ее светящееся преданностью лицо, Основатель снова невольно вспомнил лояльность, которую был готов проявить Кристоф. Кадаверциан казался также искренен, и к чему это привело… Атум помрачнел на мгновение.

Впрочем, в отличие от некроманта маленькая нахттотерин целиком и полностью зависит от него.

Более того, ее приводила в полный восторг возможность действовать рядом с Основателем. Хранью захватывали открывающиеся перспективы. Она была восхищена, что наконец-то обрела столь мощного покровителя, способного защитить ее и оставшихся в живых сторонников от Миклоша, нашедшего ей достойное пристанище в подземельях асиман. Впереди ей мерещились невероятные победы, свобода и власть.

Сейчас нахттотерин внимательно смотрела на шагающего рядом Атума, готовая оказать любую возможную помощь.

Приведя Хранью в круглую комнату, где любил проводить свободное время Амир, он убедился, что их не услышит никто, кроме пламени, шелестящего в круглом бассейне на полу, и лишь тогда сказал:

– Мне нужно поговорить кое с кем из кадаверциан. Точнее, с Кэтрин.

Светлые глаза Храньи изумленно расширились.

– Но она не обладает магическим потенциалом мастеров Смерти и, кроме того, сумасшедшая.

– Меня тоже считают безумным, – улыбнулся Атум. – И меня не интересует ее магический потенциал. Не волнуйся, мы найдем общий язык.

– Я бы с радостью представила вас друг другу, – осторожно начала нахттотерин, мучительно размышляя, – но сейчас кадаверциан, кроме Кристофа, конечно, – она улыбнулась мельком, – сидят у себя в особняке и не контактируют с внешним миром. Вряд ли Кэтрин захочет со мной общаться.

– Не волнуйся, – довольно улыбнулся Основатель. – Я знаю, как выкурить их из гнезда.

Белый особняк в глубине старого сада казался давно покинутым, пустым. Но Основатель знал, что это обманчивое впечатление. В глубине его чувствовалась жизнь.

Альгерт, сидящий за рулем, нервно поглядывал в окно. От Храньи, устроившейся на заднем сиденье, веяло легкой тревогой и жарким любопытством. Ей хотелось знать, как Основатель справится с семьей кадаверциан – обманом или силой. Но сама нахттотерин не хотела ввязываться в предстоящий бой, если он все-таки произойдет.

– Тебе и не придется, – не оборачиваясь ответил на ее мысли Атум. – Почти все я сделаю сам. От вас потребуются минимальные усилия.