Переломным пунктом стало убиение князя Александра Бековича Черкасского. Сей крещеный кабардинский княжич, из аманатов, воспитанный наравне с родными детьми в семье Голицыных, был одно время вице-губернатором казанским, а потом возглавил новосозданную Астраханскую губернию. Главная должность его состояла в укреплении русского влияния по обе стороны Каспийского моря – здесь он добыл для царя немалые авантажи. Сразу по окончании турецкой войны Петр поручил Александру Бековичу войти в коммуникацию с Хивой, и только набег Бахты-Гирея, вкупе с открывшейся среди калмыков шатостью, заставил отложить до лучшего времени безумный поход. Уняли ногаев и калмыков – начались междоусобия в Кабарде. Можно спорить, насколько уместно было применять русские войска для истребления кровников рода Бекмурзиных – но имейте в виду, что князь совершенно потерял бы уважение соплеменников, если б не вмешался в пользу родни. О подданстве кабардинцев пришлось бы забыть.

Пока Черкасский приводил родину предков под царскую руку, в Хиву через пустыню отправился подполковник Франкенбек – и сгинул со всем отрядом. Сведения о его гибели крайне разноречивы: известно, что отрезанную голову бедного немца хан Ширгазы послал Абул-Фейзу бухарскому, хвастаясь, что одолел «франкского бека»; но отделена она от живого подполковника, или же от хладного трупа – остается спорным. Один казак, бежавший из хивинского плена, уверял, что главный начальник умер от лихорадки.

Когда царь лично, предводительствуя сильною армией, явился на каспийских берегах, враги России на тысячу верст окрест пережили острый приступ медвежьей болезни. Но чем сильнее был испуг – тем гнуснее рожи, состроенные этими обезьянами по миновании оного. Резонно полагая, что внутреннее государственное устроение важней завоеваний на Востоке, Петр уделил Персии полгода и вернулся домой. Турецкие клиенты сменили испорченные подштанники и начали пресерьезно рассказывать, что русский падишах бежал с Кавказа, убоявшись храбрых джигитов. Самые бесстрашные рассказчики даже хвалились, что причинили гяурам сильнейшую конфузию! Султанские министры благосклонно кивали, не веря новоявленным союзникам ни на акче. Однако нашлись те, кто поверил, – и наместник пророка заслуженно их опасался.

Спросите кто? Магометанская чернь турецкой столицы! Люди могут быть умны и милосердны поодиночке – но, соединившись в толпу, превращаются в безмозглого и жестокого зверя. Даже в христианских странах. Можете представить, как выглядит народный бунт у турок!

Угождая мнению улицы, султан сделал ряд воинственных жестов в сторону России – и обнаружил, что народ его обожает, а европейские державы готовы помочь. Английский король – возможно, даже деньгами. Как же отказаться от такой благодати?

Тем временем губернатор князь Черкасский, вместе с генерал-майором Матюшкиным, овладел городом Баку и подошел к Шемахе, заявленной русской дипломатией как одна из главных целей похода. Именно в этом городе взбунтовавшиеся против персов лезгинцы побили и ограбили русских купцов, зарезав триста душ и причинив восточной торговле ущерб на полмиллиона. Предводители горцев – Дауд-бек и Сурхай-хан Казикумухский – враждовали между собой, разошедшись во мнениях, кому владеть завоеванным. Кроме того, Сурхай старался хранить нейтралитет в отношении русских и османов, его же соперник навязывался в подданные Ахмеду Третьему, как портовая шлюха – в подружки богатому торговцу. При виде русских полков он выразил согласие изменить халифу и стать вассалом царя. Однако во время переговоров князь Александр и его свита были изменнически зарезаны. Численно превосходящие силы лезгинцев атаковали русский лагерь. Матюшкин отбил все атаки – но, не имея в достатке провианта и фуража, принужден был отступить не без урона и с потерей части артиллерии.