– Понятно, судейские – тоже люди.

– Вот именно. У меня нет ничего, в долг без заклада не дадут. Хотите денег – надо их заработать.

– Так ваше превосходительство, работать-то нечем! Вторую седмицу железа нет – и подвоза, сказывают, до зимы не будет.

– Не до зимы, а пока под Демидова не ляжем. – Худой высокий парень встрял без спросу. Совсем молодой, хотя и другим еще тридцати нету.

– А ты кто будешь – что-то не помню?

– Иван Онучин, у Ковригина в подмастерьях был на полосовом стане. Теперь там за главного остался.

Парень выглядел толковым. Доложил почти с военной выправкой, разве каблуками не щелкнул.

– Значит, Ваня, все наши трудности понимаешь? Ну, рассказывай.

– Слушаюсь. Гужом в летнее время столько груза не перевезти, потому что кони у крестьян в работе. Зимой можно, но дорого. Канал без воды стоит – и простоит, сколько Демидовым надо: Михайла Сердюков, главный по водяным работам, у них в зятьях. На Олонце железа мало наделали, мы выбрали его дочиста еще весною. Больше взять негде.

– Резонно. Все так думают?

Мастера зашевелились, переговариваясь вполголоса. Вперед никто не вылез. Я им улыбнулся, как взрослый – милым, но несмышленым детям:

– Будет вам железо. Дня через три – первая партия, немного. Через две недели – в изобилии.

– Откуда, господин генерал?!

– Из Швеции.

– Дак… Война ж кончилась, грабить-то нельзя… Разве купить ежели, за деньги… Ваше превосходительство, вы ж говорили – денег нет!

– Их в самом деле нет. Железо это я не покупал, оно не мое. Оно англичанина Джона Кроули, моего компаньона. Джон купил у шведов и прислал для переделки в гвоздевой пруток. Корысти меньше, чем с уральского, но сейчас не до жиру. На хлеб сумеем заработать. Еще одна приятность – Никите Демидычу показать козью морду. Старик думает, что прищемил нам причинное место – а теперь почувствует, что прищемил-то себе!

Народ оживился, послышались смешки.

– Ладно, пошутили и будет. Слушайте, что делать…

К Петрову дню раскрутили дело до половины прежнего оборота – менее чем с половиной прежних работников! Ради такого успеха пришлось свернуть и строительство листобойни, и опытовую мастерскую, а всех, кого можно, поставить к печам. Я и сам в охотку орудовал кузнечными клещами: на целый день силы не хватало, а часа на четыре – вполне. Бывшего управляющего и конторщиков тоже поставил в работы: нечего в «холодной» прохлаждаться. По разбору дела, Шпилькин оказался не злодеем, а дурачком. Впрочем, дурачком с хитрецой – бывает такая порода человеческая. Удержать на прямом пути хорошо поставленный промысел, приносящий доход с надежностью машины для битья монет, подобным людям не под силу – зато они с феноменальной проницательностью видят, где можно украсть по мелочи. Пока экспедиторы Тайной канцелярии искали измену в моих бухгалтерских книгах… Вот, кстати, любопытно: кто их надоумил оные книги утащить, а потом пустить на растопку? Не верю, что заплечных дел мастера это сами придумали. Им незачем.

Восстановили учет по выпискам, присланным из Англии моим торговым агентом Джошуа Уилбуром – и все дурацкие хитрости вышли наружу. Только об одном воришки молчали, как старовер на допросе: кому деньги носили наверх? Тому, кто поставил на хлебное место, само собою – но сие назначение явно выглядело результатом тайной интриги.

Убедившись, что добром ответа не добьешься (а истязать негодяев Яков Вилимович запретил), отправил падшее начальство в арестантскую команду. Сей отряд мелких татей держали при заводе по традиции, заведенной еще покойным князем-кесарем, и употребляли для самых грязных и тяжелых работ. Там приняли новиков с радостью. Можно сказать, с распростертыми объятиями. Недели хватило, чтоб молчуны сделались говорливей базарных баб. Правда, их признания не привели на высоты, о коих мечталось: звучали имена близких к Меншикову, но явно второстепенных персон. Отправил допросные листы в Берг-коллегию, копии в Сенат. Недостаточно, чтобы свалить противника – но усложнить ему жизнь и проредить свиту вполне возможно. Не стоит пренебрегать мелкими кровопусканиями. Борьба придворных партий больше напоминает утомительную осаду, чем скоротечную полевую баталию.