Правда, их действия превратились в одно сплошное лапанье и мой бесконечный смех.

В итоге я опять возбудилась, но они всё-таки меня домыли и выпроводили из душа со словами:

– Готовь нам завтрак, женщина!

– Ща приготовлю! – рассмеялась я, выскальзывая из душевой и укутываясь в чей-то теплый мужской халат.

Волосы замотала полотенцем. Зубы почистила пальцем, ибо новых щеток не нашлось. И, подмигнув себе в зеркало, отправилась искать кухню.

Вышла из коридора, решив добраться до холла, и не прогадала: кухня находилась за большой двойной дверью, почти что рядом с выходом из квартиры.

Пока двигалась, заметила свои вещи, валяющиеся на полу.

Пришлось прибираться за собой.

Платье выжило и даже не порвалось, хвала Алексею, он расстегнул его аккуратно, только бросил на пол, но у него была немнущаяся ткань. Поэтому я просто повесила его на спинку кресла. Чулки вот порвались, но это не страшно. Я и так не рассчитывала, что они долго проживут. Туфли поставила к выходу, а там и шуба нашлась, она почему-то тоже валялась на полу. Взяв её, начала отряхивать и тут же услышала звонок своего телефона.

Какое-то время слушала мелодию, не решаясь брать трубку, а затем, зло рыкнув: «Да какого черта?» – всё же вытащила телефон, но он уже перестал трезвонить.

Это был входящий от Лизы, и я тут же перезвонила ей.

– Ты где потерялась? – затараторила она в трубку и, не давая мне ответить, продолжила: – Твой звонил. Я не стала трубку брать, не знаю, что ему говорить. Вдруг вы помирились или хрен его знает? Ты вообще жива-здорова? Короче, ты где?

Я с шумом выдохнула и начала отвечать по порядку:

– Я жива-здорова. И я в гостях. Мириться с этим блядуном не собираюсь. И да, правильно, что трубку не взяла. Вообще не разговаривай с ним, пошел он на хрен.

– В каких таких гостях? – вкрадчиво спросила Лиза, тут же вычленив одно из самых важных словосочетаний из моей речи.

– То есть то, что я жива-здорова и с мужем мириться не собираюсь, тебе не интересно? – попыталась я сменить тему.

– Пф-ф. – Я представила, как она махнула рукой и закатила глаза в потолок. – Если жива, значит, можно не беспокоиться. Насчет благоверного твоего я не уверена. Это ты сейчас так поёшь, потом небось опять всё ему простишь. А вот то, что ты в каких-то гостях и эти гости не у меня, – вот это для меня очень странно.

В этот момент я услышала, как в коридоре начали о чем-то переговариваться мужчины, и решила, что не готова рассказывать подруге о своих приключениях.

– Ой, Лиз, знаешь, мне надо бежать. Я тебе потом позвоню!

– Вот засранка, а! Хоть бы извинилась! – рыкнула недовольно Лиза.

– Прости меня, пожалуйста! Всё, целую, убегаю! – быстро пробормотала я и, не став слушать то, что она мне ответит, быстро выключила телефон.

– Так, я не понял, а где наш завтрак? – спросил меня Алексей, подходя ближе.

– Как это где? – усмехнулась я, возвращая телефон в карман шубы, и, поиграв бровями, ответила: – Наверняка в холодильнике!

– Женщина, ты разбиваешь мне сердце, – тут же прижал он руку к правой стороне и начал делать вид, что падает, только очень медленно, подгибая колени.

– Сердце в левой стороне, паяц, – ответил Андрей, проходя мимо брата, еще и толкая его плечом, отчего тот и правда чуть не упал, но смог устоять, а затем добавил: – Ну и ты знаешь, что кухня – это моя вотчина, ни одна женщина еще не смела туда заходить.

– О-о-о, – удивилась я, – ты любишь готовить?

– Обожаю, – серьезно ответил он. – Еще ни один человек не устоял от моей яичницы с беконом! Она поистине хороша!

– Обожаю утром плотный завтрак, – улыбнулась я.