Молчание на том конце провода говорило о том, что маме нечего сказать. 

— Доченька, я же все для тебя… 

— Мамуль, так нельзя! Я уже взрослая, и мне самой решать мою судьбу… 

— Мили, - перебила она меня, - разве дело только в тебе? Ты под своим сердцем носишь ребёночка! Я понимаю, порой тяжело простить человека, когда он тебя очень сильно обидел, но, пойми же, ты не можешь маленькую жизнь, растущую в тебе, оставить без отца! Ты молода и амбициозна, уверена в том, что сможешь сама поднять ребёнка. О, и я тебе не перечу! Конечно, сможешь, и я тебе обязательно помогу в этом! Вот только стоит ли лишать ребёнка отца ради амбиций? Насколько сильно тебя обидели? Подумай, доченька… 

— Подумаю, мама, - тихо шепчу я, отдаленно понимая, что она права. 

— С наступающим, дорогая, постарайтесь провести эту ночь с пользой… 

— Мама! 

— Я о том, чтобы вы не ругались! - тут же пролепетала она в трубку. 

— Мама, может, ты к нам? Не хочу, чтобы в новогоднюю ночь была одна, праздник все-таки… 

— О! Нет, нет, не хочу мешать вам с Игорем. 

— Ну, думаю, с этим ты опоздала… 

— Так, вы что там, не одни?! Девочка моя, решай эту проблему! На кону твое будущее! Так, ко мне пришли и в дверь звонят, позже созвонимся, выпроваживай своих подружек, объясни, что тебе нужна интимная обстановка… - понеслась она, совершенно меня не слыша. 

— Мам… 

— Все, все, услышимся, - быстро повесила мама трубку. 

Порой невозможно с ней разговаривать, пожалуй, слышит она только себя. Игра в одни ворота. 

Рука с мобильным медленно опустилась, а я так и продолжала стоять и рассматривать пейзаж за окном, на котором начал нарастать мороз, разукрашивая стекло замысловатыми узорами. Слова мамы имели смысл, проблема только в том, кто является отцом этой маленькой разбойницы, которая развлекается вовсю, устроив себе американские горки. 

— Ну, ты чего? - ласково положила я свои ладони на аккуратный животик. Позади меня послышался шорох и, спустя мгновение, на плечи мне лёг тёплый плед. 

— Ночь холодная будет, - прозвучал тихий голос Игоря. В том, что именно он вошел в комнату, я нисколько не сомневалась, по шагам узнала. 

— Возле окна сифонит немного, надобно утеплить, - продолжал он таким же тихим голосом. — Мили, прости меня… 

Что мне ему сказать? Ведь где-то глубоко внутри я чувствую себя предательницей! 

— Да и ты меня прости… То, что было, не вернуть, Игорь… 

— Мили, фиалочка моя, дорогая, послушай… 

— Игорь, это ты услышь меня! Я беременна и не знаю, от кого, что непонятного?! - развернулась я лицом к нему. 

— Милена! - неожиданно, если оно на самом деле так, вошёл Герман. 

Игорь развернулся и, смерив его убийственным взглядом, процедил сквозь зубы: 

- Как всегда вовремя… 

— Лучше поздно, чем никогда! - нахально улыбнулся он. 

— Что? - набычился Игорь. 

— Так, так, так! Мальчики, вы опять начинаете? - не могла поверить я в то, что это происходит именно со мной. 

— Ну, вообще-то я о елке! Бедная красавица стоит без украшений! Милена, не против, если я займусь наряжанием елочки? - стряхивая невидимые пылинки с рукава, миленько сказал Герман. 

— Слушай, шел бы ты к себе домой елку наряжать, - закипал Игорь. 

— Ты так и не понял, я уже дома! - таким же тоном проговорил Герман. 

Показалось, или от перенапряжения лампочка моргнула? С этим надо что-то делать. 

— Так! Герман, помоги распутать гирлянду, а ты, Игорь, достань, пожалуйста, старую коробку с новогодними игрушками из кладовой, - раздала я указания и продолжила: — Если уж нам суждено провести эту новогоднюю ночь вместе, так давайте сделаем это спокойно! Напоминаю, если у кого какие возражения, лично я никого на привязи не держу! Зачем кипиш наводить, вон, и так малышка моя брыкается, самый настоящий фейерверк! - посмотрела я на застывших с открытыми ртами мужчин. Правда, замешательство их не было долгим, буквально сразу они оба подскочили ко мне со словами: